- Да, я леший в восьмом поколении, и это мой лес, – я, детально проанализировав ситуацию, от осознания происходящего икнула. – А чагой-то у тебя на лбу написано будет?
- От любопытства кошка сдохла, – сказала я, пытаясь прикрыть лоб волосами.
- Не хошь отвечать и не нужно, из леса тоды не выпущу.
- Ладно, согласна, скажу. Там написано: «взрывоопасная».
- Это как?
- А вот так! – и изобразила лопающийся мыльный пузырь.
Леший засмеялся и сказал:
- Ну, деваха, насмешила, давно я так не смеялся, аж помолодел лет этак на двадцать.
- Сколько? А вам, милейший, сколько?
- А мене так уже как сей зимой три сотни исполнилось, – я еще раз икнула. Сколько же тогда они живут? – Насмешила меня, проси теперя чо хошь!
- Да мне бы из леса выбраться, да покушать не помешает, а так больше ничего.
- По малому берешь! Тебе сам леший разрешил просить, что душе угодно, а ты такие мелочи вопрошаешь.
- А у меня только этого душа сейчас и требует, и так требует, чуть не бастует.
- Хорошо, будь по-твоему. Иди в том направлении и скоро увишь хатинку, там тебе и кушать дадут, и помогут, чем смогут.
- Спасибо тебе большое, Фолик! – я поднялась, обняла и поцеловала лешего. Он засмущался и покраснел.
- Иди уже себе, непутевая! – ну и я пошла, побежала, с голодухи и не такое сможешь, особенно после того как тебе скажут, что недалеко еда. Ура! Еда, сейчас мы покушаем, сейчас нас накормят!