- Почтенный Авензоар, - рассказывал на ходу торговец, - и его труды о болезнях утробы и раке желудка…
- Увлекаетесь медициной? – шёпотом спросила Ева, мельком глянув Сабиру через плечо.
- Когда-то увлекался, - так же негромко откликнулся ассасин. – Но книгу я выбираю для нашего с вами друга, миледи. Сэр Кай мне все уши прожужжал этой книжной лавкой. Чувствую себя обязанным, поскольку именно из-за меня он в своё время так сюда и не попал…
Ева глянула на спутника с новым интересом, однако промолчала: благородные деяния лучше оставлять без комментариев. Сабир же, расплачиваясь за один из лучших трудов Авензоара – не замахиваясь на толстый фолиант работы Авиценны лишь потому, что сомневался в лингвистических способностях англичанина – думал о том, что незачем Еве знать про их с Каем первую встречу. Ту самую, когда во время казни он попытался убить короля Ричарда, и когда лорд Джон столь вовремя оттеснил Львиное Сердце за спину. И когда юный лорд из-за поднявшейся шумихи так и не попал, к своему сожалению, в книжную лавку.
Пряча книгу в переброшенную через плечо кожаную сумку, Сабир размышлял о том, что дорогой фолиант станет слабым утешением для сэра Кая, особенно после того, как они доберутся до Иерусалимской части Креста, и последний попадёт в руки ассасина.
- Мне нужна ткань, - напомнила Ева, когда оба оказались на улице. – А после мы сможем выйти с шумных кварталов, и вы мне наконец расскажете всё о ваших с сэром Каем приключениях.
- Не беспокойтесь, - усмехнулся Сабир. – Расскажу. Тем более что без вашей помощи нам и нашему гарему не обойтись.
Ева удивлённо глянула на ассасина, но оставила все вопросы на потом. Ткань выбирала в первой попавшейся лавке, торопясь с покупками: впереди ждало обещанное повествование, перед которым возбуждение от рыночных приключений неизбежно меркло. Уже расплачиваясь за товар, леди Штрауб чуть провернулась, выискивая глазами отошедшего Сабира, и нашла его довольно быстро: ассасин ходил, разминаясь, вдоль торговых рядов, не глядя на разложенный на прилавках товар, и задержался один только раз – возле просившей милостыню пожилой женщины, стоявшей перед толпой на коленях. К её боку прижималась, глядя на мир огромными голодными глазами, маленькая девочка лет четырёх.