- Ну у тя и манеры дорогой, даже хавать нормально не умеешь.
На что он только сжал зубы и заиграл желваками, но ничего мне не ответил.
И тут за суп принялась я. О, как самозабвенно я его уплетала, не забывая при этом чавкать и комментировать.
- Не, ну я не понимаю, собрались по такому поводу и даже рюмашки не хряпнем. Мам, можно мне грамм двести коньячка? – глянула я в растерянные глаза матери и продолжила: - Ой, да успокойся ты, я обещаю, что не буду набираться, как в прошлый раз.
- А как было в прошлый раз? – невинно спросил меня Алекс, при этом, чуть не согнув ложку.
- Как, как, - начала сочинять я. - все тоже началось с нескольких рюмашек, а проснулась с бодуна в кровати с незнакомым мужиком, непонятно где. - и такие глаза невинные.
Мать Алекса подавилась супом и вопросительно посмотрела на своего мужа. Тот, со злостью отбросил салфетку и, глядя на моего отчима, заявил: - Думаю нам нужно серьезно поговорить.
- Да, конечно, - промямлил он, - прошу в мой кабинет.
И пока все изваяниями сидели за столом, я тихонько шмыгнула в двери и прокралась к кабинету отчима. А там, о, какой ор там стоял! Эдвард Кросс орал так, будто ему на одно место соли насыпали. Из всей какофонии звуков я уловила для себя самое главное. Договор разрывается, и брак заключен не будет. Семья Кросс отказывается от клятвы, к счастью, без последствий для нас.
- Йесс! - осчастливленная такой новостью я радостно подпрыгнула.
Я все-таки добилась этого и теперь могу быть свободна. Окрыленная таким поворотом дела, рванула к себе в комнату переодеться и смыть косметику. Думаю, мама меня поймет и простит, а отчим – ну, побесится и успокоится, ему не впервой. Но я не успела смыться, и этот гад, все же, вызвал меня на разборки.
- Как ты могла?! - орал отчим на весь кабинет. - Как ты могла нас так опозорить перед этими людьми? Ты хоть понимаешь, что они о нас подумали? Ты даже не представляешь, как меня отчитывал этот Кросс, как какого-то нашкодившего мальчишку. Меня… - не унимался отчим.
А я стояла, смотрела на маму, которая улыбалась мне, и была счастлива. Я была рада, что она все поняла и не отчитывает меня как отчим. А он распалялся все больше и больше, краснея как перезревший помидор, казалось, того и гляди – лопнет.
- Вон! Вон из этого дома, и чтобы не смела появляться тут до тех пор, пока я не разрешу! – закончил он свою отповедь и указал мне на дверь. – И денег я тебя тоже лишаю! - решил добить меня он.