Проклятая горячка настигла в самый неподходящий момент. Не успела я скрыться из прайда, как мой запах учуяли несколько самцов, не желающих обременять себя отношениями.
Я была изгоем в прайде. Со мной никто не хотел дружить. А со всех сторон слышались возмущения, что я не достойна жизни в прайде.
Все время ловила на себе осуждающие и полные презрения взгляды. Маму не знала. Меня вырастила другая женщина, но и от нее я никогда не получала должной любви. Она считала меня отродьем, но покорно воспитывала, опасаясь гнева Альфы. Не раз я слышала ее разговор с другими самками, как ей осточертело нянчиться с мусором — так она меня величала.
Мое детство нельзя назвать даже сносным. Я всегда выполняла грязную работу. Из еды получала лишь крохи, в то время как моя так называемая мать ела от пуза. Мне было мало тех крох. Организм рос, а восполнять его было нечем. Грела лишь надежда на то, что вскоре я сама смогу охотиться. Время шло, а мой организм не менялся. Из-за этого ко мне стали относиться с еще большей брезгливостью.
Когда настигла первая горячка, никто не желал спариваться со мной даже ради секса. Слова, брошенные одним из самцов, что марать об меня руки никто не пожелает, словно хлыст, ударили по израненной душе. Сколько же у меня там накопилось ран?
Много раз я мечтала о смерти. Это был единственный выход. Но каждый раз что-то останавливало от шага в пропасть. Словно кто-то специально не давал уйти в мир иной.
Дикий рев голодных пум вывел меня из воспоминаний. Они уже поменяли ипостась и сейчас со всех лап мчались за мной. У меня не было ни малейшего шанса скрыться. Пумы шли по пятам. Отчаявшись, как загнанный в угол зверь, нашла в себе новые силы и еще быстрее побежала, гонимая страхом. На миг все стихло и мне показалось, что я оторвалась. Оглянувшись и не обнаружив погоню, облегченно выдохнула. Но вновь посмотрев вперед, вскрикнула и неожиданно упала на землю. Пумы, довольные собой, облизывались и шумно втягивали мой запах. Сглотнув, попыталась отползти. Это было бессмысленно, но все мои инстинкты вопили о том, что нужно бежать. Ладони вспотели, сердце учащенно забилось, дыхание не желало восстанавливаться. Дикий страх пронзил тело, когда один из них стал приближаться. Коротко рыкнув что-то другим, довольно скалясь, он подходил все ближе. С моих губ сорвался вскрик, когда оборотень надавил лапой мне на живот, следом сдирая когтями джинсы, не заботясь о том, что ранит мою кожу.