И он сделал ход.
- Это закрытая вечеринка, или можно купить билет?
Этот голос. Она слышала его во сне, сладко замирая от предвкушения и идиотского восторга. Она, пусть недолго, слышала его наяву – «ты потрясающая девчонка... ну ты и стерва, детка... я угощу тебя кофе, и ты поплачешься мне в жилетку...» нахальные обертоны, грубоватая хриплость, тирольский акцент, который раньше - до того дня больше года назад - никогда не казался ей таким привлекательным.
- Прогони его, прогони! - всполошился Ангел, срочно спикировавший обратно на ее правое плечо.
- Правильно, - вдруг согласился Демон. - Набивай себе цену! Такой мужик, как Фло Хайнер, сумеет это оценить!
Такое редкостное единодушие светлой и темной сторон ее характера заслуживало фейерверка. Жаль, некому оценить было. Макс надменно вздернула нос и спросила, не оборачиваясь:
- Что ты тут делаешь?
- Сижу на снегокате и мечтаю искупаться.
- Не повезло. Поляна занята.
- Эта джакузи рассчитана на двоих.
- Обратись к администратору.
- Обратился и даже оплатил. Подвинься.
- Твоя техника пик-апа просто чудовищна, Хайнер. Где ты взял снегокат?
- Угнал от ресторана.
- Врешь.
- Вот те крест.
Она услышала, что он спустился на ноги, галька зашелестела под тяжелыми лыжными ботинками. Черт, он что, правда собирается? 'Нет, нет, нет! - завопил Ангел в панике. - Заставь его уйти!' 'Ну уж нет, - ухмыльнулся Демон. - Слишком уж нам понравилось с ним на канатке, чтобы лишить себя шанса на повторение. Повернись и посмотри на свою добычу, детка!'
- Повернись и посмотри на свою добычу, детка, - хрипловатый голос с так хорошо знакомым акцентом вплелся в ее сознание, сливаясь с зовом ее натуры.
- С каких это пор ты добыча?
Он тихо, коротко рассмеялся:
- С тех пор как познакомился с тобой. Ты - натуральный оккупант, малышка. Я слишком много о тебе думаю.
- Я не охочусь на тебя.
- Жаль. Ну что же, тогда давай поменяемся ролями. Я поохочусь на тебя.
Секунду, в течение которой она не могла найтись с ответом, заполнил звук расстегиваемой молнии. Как же она хотела видеть его! Прижаться к нему, опалить его своим огнем, сгореть в его ответном пламени... Идиотство. Полный бред.
- Убирайся.
- И не подумаю.
- Что тебе нужно?
- Ты.
- Неужели?
Он мысленно просил ее обернуться. Он хотел видеть ее лицо, ее глаза. Эта строптивая, упрямая, вредная девчонка запала ему в душу. Почему? Он этого не знал. Прошло больше года, но он никак не мог выкинуть ее из головы (и из сердца, кстати, тоже) Она хорошенькая, следовало признать, хотя встречал он и красивее и уж точно грудастее и покладистее. Да, у Максин красивые темно-карие глаза, чувственный яркий рот и точеная фигурка, а еще она такая отчаянная и испуганная, такая сильная и такая слабая, такая колючая и такая ласковая, такая дерзкая и такая милая, такая умная и такая наивная - в общем, клубок противоречий. Забавная она: пытается всех убедить в том, что она - усатый мужик, крутой и сильный контрол-фрик , который всех строит. Но ему она казалась трогательным, маленьким испуганным ребенком. Он понятия не имел, что ему от нее нужно в глобальном, так сказать, отношении. Жить долго и счастливо и умереть в один день? Он этого не утверждал. Зато хотелось обнять и согреть, убедить, что все будет хорошо. Перебирать ее темные локоны. Показать ей стеклянную стену в гостиной в его доме около Майрхофена. Целовать ее до потери памяти. Кормить ее с вилки нежными прованскими эскарго в ресторане его мамули. Станцевать с ней медленный танец. Видеть ее голой. Принести ей кофе в постель. Пролететь вместе с ней по одному из здешних сногсшибательных фрирайдных склонов и написать ее имя на одной из скал. Выпить пару капель текилы из ее пупка. Наслаждаться вместе с ней диском Дайр Стрейтс у него дома. Завоевать для нее медаль (золотую). И чтобы она для него тоже выиграла (его устроит и серебряная). Насмешить ее. Купить ей уютные тапочки, огромную чашку с толстыми стенками, чтобы чай или кофе долго не остывали, и бриллиантовые серьги. Заставить испытать много-много сногсшибательных оргазмов. Поспорить, кто из них лучше плавает, водит машину и готовит стейк по-техасски, а потом выяснить, кто прав. Покатать ее на байке. И еще кучу всего. Черт, список всех вещей, которых он хотел от нее и вместе с ней, получался длиною в жизнь. Флориан Александр Хайнер мог положить левую руку на Библию, а правую на свое сердце и дать клятву, что такого он никогда и ни к кому не испытывал. Хотя, раздумывая абстрактно о женщине, с которой ему когда-нибудь захочется чего-нибудь большего, чем просто поразвлечься, он в самых страшных кошмарах не мог предположить, что она тоже будет профессиональной спортсменкой, да еще и швейцаркой.