Эния испуганно отшатнулась, не понимая, что отражается в его потемневшем взгляде – словно осенняя ночь разверзлась в них, уводя ее лунными тропами вдаль.
А меж тем среди пушистых шариков одуванчиков, золотыми монетками что усыпали склон холма, появились малютки-феи – они казались искрами в голубоватом мареве лугов. Они порхали в воздухе, словно яркие мотыльки – сверкали на солнце их волосы цвета темного янтаря, а розовые и пурпурные платья казались сотканными из алых бликов зари. Феи беззаботно качались на тонких оранжевых паутинках, свисающих с саженцев молодых лип, и их тонкие голоса звенели латунными колокольчиками. Они пели и смеялись, но слов Эния разобрать не смогла. Она повернулась к домику цветочной феи, услышав чьи-то шаги – по дорожке из гравия спешили в их с Финваром сторону тонкостанные девушки с длинными распущенными волосами яркого морковного цвета. Девушки эти – ростом как обычные люди – в своих травянисто-зеленых нарядных платьях с широкими воланами казались яркими бабочками. Они внимательно разглядывали гостью волшебного мира, и в огромных лазурных глазах их светилось любопытство.
Послышались переливы игривой музыки, словно хрусталь разбился в мелкое крошево о гранит, перезвоны колокольчиков взорвали тишину, а ветер принес ароматы полыни и медуницы. Со стороны каменного вала, увитого сетью плюща, пополз в сторону Энии и рыцаря зеленоватый туман. Клубясь, он подступил к Финвару, обволакивая его малахитовым маревом, дрожащим и зыбким. Сид исчез в этом сумрачном тумане, словно его и не было… Эния с непонятной печалью смотрела на сгустки тающего в воздухе мглистого марева и чувствовала, что в сердце ее проникает неведомое прежде отчаянно-тоскливое ощущение потери. При мысли, что она больше никогда не увидит рыцаря Страны фей, захотелось плакать. Но девушка взяла себя в руки, вспомнив, ради чего искала путь в холмы. Она воскресила в памяти облик кареглазого Сайруса и приказала себе думать только о нем.
Когда сердце стало биться тише, Эния нерешительно посмотрела на деревянную дверь, ведущую в домик Корделии. Одна из фей скользнула к каледонке зыбким видением и гостеприимно распахнула двери, украшенные вязью цветочного узора. Эния перешагнула порог, несмело улыбнувшись огненноволосой деве, что стояла на крыльце. Оглянулась по сторонам – восхищенно, трепетно. Над круглыми окошками висят пучки трав и засушенных хрупких цветов, подоконники заставлены горшками с пурпурными и темно-вишневыми фиалками, возле дальней стены – круглый столик, покрытый ажурной розовой скатертью, кресло-качалка и шкаф с глиняной посудой. Взгляд Энии скользил дальше – посреди комнаты темнела лестница, ведущая на второй этаж, перевитая плющом и мелкими белыми анемонами, похожими на звездочки.