Ночь прошла очень быстро, возможно потому, что легла она поздно и, проведя весь день на свежем воздухе, спала крепко и без сновидений.
На следующий день, встав так же рано, как и накануне, решила быть умнее. Плотно позавтракав в ближайшем круглосуточном бистро, купила с собой питьевой воды и пару венских пирожных.
В семь утра она уже была на улице Лафонтен, напротив дома Поля Дюмона, и сетовала на собственную ненаблюдательность. Вчера она была так занята наблюдением за входом в дом, что не обратила внимание на то, что дома на улице стоят вплотную друг к другу, впрочем, точно так же, как и в старой части Лондона, а существовавшие раньше арки для проезда экипажей замурованы.
Чтобы увидеть дворы, ей пришлось дойти до конца квартала. Сзади улица выглядела не менее красочно, чем спереди, но внутренние дворы и дворики от проезжей части отделяла внушительного вида чугунная ограда. В ограде возле дома Дюмона виднелась калитка, но она, естественно, была заперта. Рядом с калиткой располагались широкие ворота для машин.
Чтобы беспрепятственно наблюдать за домом, Лорен нужно было где-то укрыться, но это оказалось невозможным: рядом не было ничего, где можно было бы сделать вид, что она простая туристка, любующаяся красотами города. Магазинов или кафе, в которых можно было бы встать у окна или занять столик, удобный для слежки, поблизости не было тоже.
Удрученно подняв взгляд, увидела направленный прямо на нее черный глазок камеры наружного наблюдения, и вздохнула. Похоже, задача, стоящая перед ней, становится непосильной. Встретиться с Полем весьма и весьма проблематично. А до конца отпуска осталось всего ничего – в следующий понедельник ей нужно быть на своем рабочем месте. Неужели ей придется всё бросить?
Лорен попыталась не терять оптимизма. Выход есть всегда. Эту фразу она повторяла, пока в голову не начали приходить разного рода идеи – бредовые и не очень. А если ей попытаться действовать официально? Например, договориться с его секретарем о встрече? Она знает, кто такой Поль Дюмон, значит, вполне может узнать и адрес его офиса, и телефон секретаря. Но если Поль не стал слушать ее на помолвке, то где гарантия, что он выслушает ее в своем кабинете? А если даже и выслушает, то поверит ли?
Почувствовав, как от напряжения на виске начинает биться тоненькая ниточка, предвещавшая скорую мигрень, от которой не было спасения, Лорен мысленно застонала – только не это! Во время приступов она была полностью недееспособна, и могла только лежать в темной комнате с тугой повязкой на голове, да чуть слышно стонать от наиболее сильных вспышек в мозгу.