Я помолчал, переваривая его откровение. Жесткий, уверенный в себе и в нас, он ни на секунду не дал усомниться, что может быть другим. А тут….
- Отравление угарным газом?
Он встретился со мной взглядом. Кивнул.
- Ты прав, Тар. Потому что любая другая версия грозила бы мне принудительным и долгим курсом реабилитации, а я, как и ты, не смогу прожить без этой стихии. А довольствоваться огненными снами – слишком мало для меня.
- Огненными снами? – От таких откровений я окончательно проснулся.
- Да. Мне часто снится красная пустыня и огненные небеса над нею. И мне кажется, что только в том огненном мире я бы нашел себя. – В глазах Сани мелькнула такая тоска, что мне вдруг стало неловко. Столько хотелось сказать, но на рот словно налепили скотч. Он махнул рукой. – Забудь. Сегодня был на редкость хреновый день, вот из меня и лезут… откровения.
Он поднялся, прошел к двери и остановился на пороге.
- Короче, я что хотел сказать…. Твое следующее дежурство, кажется, приходится на твой день рождения? Можешь не приходить.
Я поднялся следом.
- Ты меня что – увольняешь?
- Нет. – Он усмехнулся, и уже исчезая за дверью, бросил. – Это – подарок.
Подарок? Нужен мне такой подарок!
Да я бы отдал все, чтобы жить на работе!
Здесь привычно и просто. И парни с ума сойти не дадут.
А дома?
Ждать непонятно чего?
Вот если бы мой ангелочек согласилась скрасить своим присутствуем эти дни….
Противная тоска сжала сердце.
Не согласится. Кто я для нее? Врун, болтун и…. И ведь уже ничего не исправишь. И не докажешь. Я так и останусь для нее «проблемным заданием» на всю мою надеюсь долгую жизнь…. Хотя…. зачем такому неудачнику-одиночке долгая жизнь?
- Тар? Нам надо поговорить.
Черт! Вспомнишь ангела – он и появится!
Девчонка сидела на том самом стуле, где только что откровенничал Саня. Вся в белом, льняные кудри спадают на взволнованно вздымающуюся грудь.
- Ты должен мне ответить на несколько вопросов. И предельно честно! Предупреждаю заранее – я чувствую ложь. - Губы упрямо сжаты, на щеках румянец, а глаза двумя лазерными пушками пытаются пробуравить во мне дырки.
- Ничего я тебе не должен.
Я развернулся, прошел к стоявшему в отдалении дивану, и устало повалился на продавленный поролон. Даст Бог дежурство закончится тихо, а потом домой. Отсыпаться.
Глаза моментально сомкнулись.