— А чего я тут не видел? — Негодяй уставился мне в глаза серыми глазюками и, подмигнув, протянул зеркальце. — Держи! Если хочешь, допроси свою родственницу лично о нашем разговоре!
Он дождался, когда я возьму тетин подарок, и снова исчез за ширмой.
— Теть... прошу тебя... — Я нацепила дежурную улыбку, очень надеясь упросить Мафаню не рассказывать о случившемся отцу, но... вдруг увидела, что она не сердится. Более того, она чему-то улыбалась и только отмахнулась в ответ на мое воззвание.
— Забей, доча! Если не по молодости глупости совершать, то когда? Вот в моем возрасте глупости совершать вроде как уже и неприлично, да без них скучно. Тем более я тут с твоим миленком пообщалась. Ну сначала припугнула, как водится, да только скажу одно: нормальный он паренек. — И перешла на зычный шепот: — А уж любит тебя-а-а...
Я задохнулась от восторга:
— Это он тебе сказал?!
— Ха! Дождешься от этих мужиков чего путного! Не, сама вычислила. Ты же знаешь, я по этим делам спец! Так что смело ему доверяй во всем! Но... только об одном прошу, с внучками не спешите!
— Что?! Э... а... ну... — Несколько мгновений я от смущения не могла произнести ни слова, когда до меня дошел смысл ее просьбы. — Да ты что?! Да у меня еще развод по плану! Какие еще... Я вообще-то... Да мы только целовались!
— Ну и чего ты завелась?! — снова ухмыльнулась тетя и шкодно подмигнула. — Аль не знаешь, что от таких поцелуев и наследники приключиться могут? Хотя это ничего. Я помогу. Да и батю порадуешь...
— Тетя! — Я покосилась на ширму, за которой раздавались шаги Ника, и шепотом закончила: — Все! Больше я с тобой на эту тему говорить не собираюсь! Вообще никогда! И... и... — Не зная, как закончить этот разговор, я сунула зеркало под воду и злорадно улыбнулась, слыша из-под воды невнятное бормотание.
Вскоре оно стихло. Я достала уже совершенно обычное зеркальце и, стараясь не дотрагиваться до стекла, погляделась в него.
Ну до чего хороша! Глаза — что васильки, лицо раскраснелось, губы алые, волосы золотым облаком. Совершенно очевидно, что тетя не врет. Да, Ник меня любит. По крайней мере, я ему нравлюсь. Но что ему мешает любить еще и мысль о моем наследстве, которое он в конце концов получит?
Эх...
Испортила сама себе настроение...
Я поднялась, положила зеркальце на бортик ванны сохнуть и огляделась в поисках полотенца. Вот черт! Придется снова звать Никиту.