Когда же к блондинке подошёл огромный качок едва ли не под три метра ростом, словно какая-нибудь реинкарнация Терминатора, Джулиан хотел заорать - но только ещё шире открыл рот.
Девушка с неженской силой схватила его за волосы и откинула голову, глядя на него так, словно бы только что приобрела новое домашнее животное. Оценивающе, с долей брезгливости - "А вдруг оно будет гадить на мою ценную мебель и жевать туфельки от известного дизайнера?"
- Добро пожаловать в ад, - произнесла она нежным голоском.
И ночь взорвалась фейерверком прямо в мозгу Джулиана.
***
Это было так больно, будто его выворачивало наизнанку.
"Никогда больше не буду принимать наркотики!" - поклялся сам себе Джулиан. "И друзьям стану пропагандировать сплошную трезвость!" - давал он сам себе клятвы, страдая от жестоких болей. Кроме того, его жутко тошнило, но рвать было нечем, так как желудок оказался пуст. Ещё у него возникло странное ощущение, будто бы он отравился, и яд постепенно распространяется по телу, а он не в силах ему сопротивляться; организм постепенно сдавался.
Тело парализовало, он почти не мог дышать, ему даже показалось, что сердце перестало биться. Однако вместе с ощущением своего тела исчезла и боль.
"Возможно, мне вкололи какую-то дрянь и делают операцию? Наверное, я в больнице. Спасибо той всё-таки доброй девушке, она не бросила меня в грязном переулке. Я заплачу ей с личного счёта, не буду вмешивать родителей. Надеюсь, они вообще никогда не узнают об этом происшествии".
Когда Джулиан открыл глаза, то, к своему изумлению, обнаружил, что находится в роскошной спальне, но не в своей. Его личная спальня была одной из самых современных на свете, а здесь царила антикварная мебель, а окна закрывали очень плотные, тяжёлые бархатные шторы. На стенах висели гобелены с изображением старинных замков, красивых видов дикой природы, яростных баталий непонятных личностей в старинных доспехах.
"Я что, напился и заснул в музее?" - с этой дикой мыслью Джулиан попытался встать. Неожиданно он заметил, что не один. На белоснежном кожаном кресле неподвижно, словно статуя, восседала вчерашняя красавица. Белокурый ангел со стервозным лицом.
Девушка была в том же деловом костюме, только без пиджака, и вместо туфель на её ногах красовались пушистые тапочки белого цвета. Его взгляд окинул фигуру прелестницы, особенно задержавшись на высокой груди, скорее подчёркнутой, чем скрываемой глянцевито блестевшей серебристой блузкой.