Две книжки были по травничеству, одна по мироустройству и народоведению. И последняя – история великих родов Митеры. Талина тогда долго сидела, разглядывала яркие красочные картинки с гербами всех знатных семейств страны. Естественно, тайком от бабушки. Та строго-настрого запретила брать без разрешения что-нибудь из своих вещей. Но, когда Тальку это останавливало? Вот так вот и выяснилось, что на стоявшем в шкафчике на полке кубке вычеканен вставший на задние лапы невиданный зверь, почти такой же, как и на гербе князей Велинских.
«Странно, - подумала тогда Талька, - где бабка, а где эти самые князья? Может быть, ей этот кубок в знак благодарности подарили?»
Она собиралась полюбопытствовать у бабки откуда кубок, но последующие события отвлекли её от этого, а потом и вовсе история с кубком забылась.
С очередным торговым обозом отец Тальки прислал послание, в котором срочно требовал возвращения дочери в город. На севере страны зашевелились племена ольнов. По приказу короля усилены приграничные крепости, направлены отряды и в близлежащие города для защиты населения. Никар писал, что увеличился спрос на некоторые амулеты и талисманы, а ещё народ стал закупаться полезными травками, делать запасы продовольствия. К своему письму он приложил список необходимого, что следовало отослать в Гораль с попутным обозом. Вместе с Талькой.
-Выросла ты, девочка моя, за это лето, - окидывая оценивающим взглядом Талину, сказала бабка. – Думаю, отец твой с помолвкой тянуть не будет. Вроде как, сговорился он уже кое с кем.
-С кем? – подпрыгнула от неожиданности Талька. – Бабулечка, родненькая, если ты что-то знаешь, скажи мне, не молчи! С кем сговорено? Когда?
-Так, вроде, с неким Лисандром, компаньоном твоего отца.
-Этим старым хрычом! – ахнула от изумления и возмущения Талька. – Да лучше утопиться! У него же пузо до колен висит, и три подбородка! И глазки маленькие, как у свиньи. Только, что не хрюкает. И смотрит всегда так противно. Фу! Да я лучше сбегу! К маменькиным сёстрам уйду или в монастырь Единого. Да я…
Талька так и не договорила свои угрозы, бабка, схватив висевшее на вбитом в стену крючке полотенце, несколько раз прошлась ей по спине, не столько больно, сколько обидно, приговаривая при этом:
-Я те дам, сбегу! Я те дам, утопиться она грозится. Ишь, чего удумала, негодница. А-ну, собирайся! Со мной пойдёшь!