Родовое имя мамы - Мелисса Ирэн ист Иссони**, а в деревне все ее Миланой или Милой звали. Мама была знахаркой и травницей. Заговор на избу ставила, чтоб насекомые, воры и пожары стороной обходили. Зубы заговаривала. Еще следила чтобы кости правильно срастались. При простудах или ушибах припарки и травки разные прикладывала, при родах тяжелых – тоже к ней бежали… да много чем помогала мама, уважали ее люди. Расплачивались кто чем мог. Ткани кусок, дров, молока или мяса. Староста Морис, как мама его первенцу родиться помогла, щенка хотел дать, самого лучшего… да не взяла, из-за меня.
Звери, что домашние, что дикие меня боялись. Как увидят, так хвосты между ног зажмут и наутек. Конечно был Остик, но он – редчайшее исключение. Деревенские меня тоже побаивались. Мелкая, худенькая, а как иду – ни одного грозного пса поблизости днем с огнем не сыщешь. Да что там пса! Видели бы они, как от меня стая горных волков убегала! Мама про них не знает, я тогда без спросу далеко в горы поднялась.
Но это все потом, а сейчас мне исполнилось только четыре года. Лес был изучен вдоль и поперек, вся живность перепугана до икоты. А я что? Я – ничего! Интересно же, что там у белки в дупле! Или у лисы в норе… а волки такие красивые! Только убегают все почему-то! Окрестный лес был моим. Я чувствовала, как текут токи жизни в деревьях, как струится вода в недрах земли. Деревья иногда со мной разговаривали, но я их плохо понимала. В сторону деревни ходить строго запрещалось, а мне так хотелось узнать побольше о людях! Кто к маме и почему приходит, да и уходит куда – тоже, ведь, любопытно! Мама ругалась, говорила, что нельзя мне на глаза людям попадаться. А я не понимала почему, плакала. Мама жалела и пыталась втолковать, что я другая – не такая как все. Говорила, гладя по голове, что не любят люди тех, кто не похож на них самих. Конечно, я знала, что отличаюсь от мамы, только не осознавала, насколько сильны различия. В конце концов, мама подвела меня к зеркалу, встала рядом со мной и попросила посмотреть – сравнить нас между собой. Оглядела себя. Ну да – мы как небо и земля. Первым делом взгляд притягивали глаза – большие в пол-лица, зеленые, ближе к вертикальному зрачку – желтоватые. Потом лицо с пухлыми щечками и острым подбородком. Носик маленький, вздернутый, губы небольшим бантиком. Улыбаюсь… у меня клыки – маленькие, острые как иголки. Уши большие, торчком, располагаются выше, чем у мамы и шевелятся, ловя каждый звук… это что же! Я на кошку нашу похожа больше, чем на маму! И это – еще не все различия! Я – меховая. В смысле – все мое тело покрыто коротким мягким мехом, на ощупь, словно шелк, так мама говорит. А вот окрас восхитительный! Шубка темно-серая, спина почти черная, лицо, грудь и живот чуть светлее. Еще я полосатая, как кошка, полоски черные. Мех на солнце блестит как мокрый, красиво переливается разными оттенками. На руках и ногах вместо ногтей тонкие черные коготки. И конечно – хвост! Он очень сильный, длинный, гибкий, кажется, что живет своей жизнью. При ходьбе раскачивается из стороны в сторону, при беге летит горизонтально. Еще с ним очень удобно лазить по деревьям…