Тома пискнула, когда мужчина вдруг притиснул её к стене и сжал ягодицу. Девушку как током шибануло, и слёзы на глазах выступили от сладкого взрыва в груди и между ног. Это надо же — так заводиться от первого прикосновения! Поцелуй заставил забыть о мерзком характере байкера и его собственнических замашках.
Нахальный язык, что своевольничал сейчас у неё во рту, и горячие руки на заднице отбили все дурные мысли. И если он немедленно не прикоснётся к её груди, будет труп! Чей только, неизвестно.
Плевать, что от басов со сцены вибрирует пол и в любой момент в переход между ВИП-зоной и залом может кто-то зайти. Это даже создаёт дополнительное напряжение. У Томы кружилась голова от восторга. Здоровый байкер пах кожей, немного потом, виски и горьковатым дорогим парфюмом. Она такой не решилась купить начальнику на день рождения — слишком мужской.
Сегодня она почти не пила, стакан пива не в счёт. Крышу от смерча, бушующего на дне глаз, ставших чёрными от желания, снесло напрочь без всяких стимуляторов. Его пальцы скользнули по входу в лоно, она просунула руки под футболку и вцепилась в крепкие плечи.
От желания получить разрядку её трясло. По совершенно безумному взгляду блондинки Данила понял, что, если не всадит ей, она его оставит калекой. Когти у неё очень острые, и смотрит дамочка недобро. У него самого всё внутри в узел скручивало от столь неприкрытого желания. Может, и не зря говорят про химию?
Пахнет она умопомрачительно свежо, будто морозным утром кто-то разломил гранат. И кожа у неё сногсшибательно мягкая, гладкая. А длинные кудри так и хочется намотать на руку и пригнуть голову, чтобы смотрела снизу вверх, а не скалилась требовательно.
В на мгновение установившейся тишине звякнула пряжка ремня. Он только успел молнию расстегнуть, а блондинка уже мучительно медленно насаживалась на член. Узкая, будто ей лет шестнадцать. И там, в глубине горячая. Тихий женский рык заставил чуть быстрее задвигать бёдрами.
Данила чувствовал, что девчонка на грани, но её ноготки так впивались в плечи… Он рвано выдохнул под разочарованный женский стон. Fuck! Облажался почти на трезвую голову. Что это, старость? Вроде даже сорока нет.
Он плотнее прижал недовольную партнёршу к стене и резко ввёл в неё сразу три пальца. Дожил, млять. Большим нажал на налившийся желанием бугорок между мягких складочек и осторожно помассировал. Если она сейчас вцепится ему в горло зубами, это будет считаться покушением на убийство?