Нет, Мира предпочитала тот мир, который создавался в её воображении, реальному миру. Обычно, когда спрашивают о том, как же ей удается создавать героев настолько реальными, настолько живыми, Мирослава отвечает набором надоевших фраз: как их продумывать, какие детали будут подчеркивать индивидуальность, что персонажей нужно любить и все такое.
Если бы нужно было сказать правду, а не то что люди хотят слышать, то она рассказала бы, что каждый написанный ею герой – это сама Мирослава в разные периоды своей жизни. Она прожила, прочувствовала каждый момент, который сейчас описывала. Не убийства, конечно. Но ей доводилось бывать и роковой женщиной, и кондитером, и дочерью, на которую слишком много свалили, отняв тем самым жизнь и мечты. Поэтому Мира хорошо знала, о чем писала, ведь она понимала, как думает кондитер, чем живет, о чем мечтает, какие проблемы у роковой женщины, как плачет по ночам в подушку бедная дочь, понимающая, что её жизнь проходит, что все, что не случится с нею сейчас, не сучится никогда.
Писательство стало для неё своего рода терапией. Мир, живущий в ней, оживал на бумаге, и это позволяло отпустить все произошедшее. Как будто то, что беда происходила с кем-то ещё и то, что боль испытанную ею, испытывал кто-то другой – отменяло произошедшее с нею, с Мирой.
Сложно, непонятно для большинства людей. Но дешевле, чем психотерапевт или психолог. И намного эффективнее.
Раньше, когда Мира говорила о своей жизни с людьми, её не слышали или игнорировали. Сейчас, когда мир, живущий в ней, оживает в сердцах и умах читающих её книги людей, они, так или иначе, слышат её. Как будто творчество дало Мире голос, который невозможно не услышать, и безумие, боль и отчаянье, заполнившие её до краев, из-за того, что этим не с кем было поделиться, отступили. Они были как тьма. Мирослава превратила эту тьму в чернила, которыми писала буквы. Буквы создавали слова, слова предложения, предложения книги. В этих книгах жили и умирали, любили и страдали, создавали и разрушали люди. А вместе с ними и Мирослава.
Чем больше книг она писала, тем больше темноты на это уходило. И все больше света заполняло её сердце.
Мира стала спокойнее, не такой нервозной и не такой истеричной. Благодаря творчеству она обрела внутренний покой. Благодаря творчеству и благодаря Богдане. Этот ангелочек есть не только в её жизни – он в том или ином виде присутствовал в каждой её книге.