– Всё в порядке, – с нажимом повторила я. – Сейчас заварю...
– Сядь! – приказал муж. Он осторожно подвёл меня к креслу и так бережно помог сесть, будто я стеклянная. – Елена, я всё это понимаю, а вот Таня понять никак не может.
Я прикусила губу, сдерживая стон. Малыш скакал во мне так, что живот начал ходить ходуном. Я осторожно положила руку на живот и начала поглаживать. Надеюсь, мой непоседа это почувствует и успокоится.
– Если здесь так тяжело, что же с тобой происходит в миру? – нахмурилась Елена.
– Ничего страшного, – я, наконец, смогла улыбнуться. – Да я и не одна выхожу, так что риска никакого нет...
– Когда тебе рожать? – деловито поинтересовалась мать Эдика и сразу стала чем-то похожа на Лили.
Представляю, как Елена возмутилась бы таким сравнением.
– В сентябре или октябре, наверное.
– Значит, все походы в мир с конца этого месяца нужно прекратить. Здесь ты родишь быстро и легко, но если это произойдёт в миру... Роды будут очень опасны и для тебя, и для ребенка. Ты слишком худенькая, а ребенок большой.
– Вы врач? – я настороженно посмотрела на гостью.
Никто не заставит меня сидеть здесь, пока Вильгельм в миру и в опасности.
– Нет. В твоей стране таких, как я, называли повивальными бабками. Скорее всего, я и буду принимать твоего ребёночка. Тебе, наверное, страшно думать о родах? Не бойся, здесь, у нас это не так мучительно, как в твоём мире.
– Я и не боюсь. Через это проходят миллионы женщин, и я тоже пройду.
– Хорошо, – с улыбкой кивнула Елена. – Вильгельм, проследи, пожалуйста, за своей супругой.
– Она ищет изумруд, – тут же донёс на меня муж.
Елена задумчиво посмотрела в окно на клумбу с цветами. Удивительно, мы совсем не занимаемся тем, что растёт перед домом, а двор при этом выглядит ухоженным. Маленький цветничок, яблоня, огромные кусты клубники и малины с ягодами величиной с теннисный мячик, ровный приятный газончик...
– Пусть ищет. Только, разумеется, не одна. По пророчеству это вполне возможно, ты же знаешь.
– По какому пророчеству? – встряла я.
Вильгельм отвёл взгляд.
– Изумруд этим летом найдёт и принесёт к Граалю женщина не из рыцарских дочерей, любящая, жена одного мужа, с чистым сердцем, – ответила Елена.
– Не подхожу, – разочарованно выдохнула я, вспомнив о Герберте.
– Подходишь, ты не виновата в той истории, – твердо сказал Вильгельм. – Но это ничего не значит, подходишь не только ты. Тамара и Елена тоже пришли сюда из мира.