Ненужный уже шарф змеёй упал на пол, когда колдун протянул руку к золотым волосам Катерины, сжимая в другой заготовленный жертвенный кинжал. Ловким движением Алекс обрезал их, любуясь, как осыпалось мёртвое золото, едва касаясь точёных плеч девушки. Осторожно положив локоны на стол вместе с кинжалом, Алекс обернулся к той, что должна зачать от него ребёнка. Сына, такого же чёрного мага, как и он, но с ведьмовским наследием.
Суруханов протянул к Катерине руку, приказывая подойти. Где-то вдалеке залаяла собака, заставив девушку вздрогнуть, как от холода, хотя в доме и было натоплено. Она отчаянно замотала головой, делая шаг назад.
- Прошу, не надо.
Колдун хмыкнул, поражаясь потенциалу ведьмы. На неё уходило слишком много сил, чтобы контролировать, но после ритуала она будет слушаться его беспрекословно, и откладывать это больше не стоило.
- Иди ко мне, - приказал он, требовательно глядя на девушку, но та вновь замотала головой и, развернувшись на пятках, бросилась в комнату.
Алекс сорвался с места, схватил её за плечо и повалил на пол. Катерина кричала, царапала доски пола ногтями, пыталась выползти из-под него и звала на помощь. Суруханов навалился на неё всем телом, закрывая рот ладонью. Судорожный вздох вырвался из её груди.
Пьянящее чувство вседозволенности и безграничной власти над беззащитным хрупким телом, трепыхавшимся под ним, сводило с ума. Нашептав на ушко девушке заклинание молчания, Алекс убрал ладонь и самодовольно ухмыльнулся в тишине. Теперь Катерина не издавала ни звука, лишь продолжала бороться за свою жизнь, беззвучно открывая рот в немом крике. Девушка прекрасно понимала, что Алекс для неё крайне опасен. Легко приподняв Власову, мужчина перевернул её на спину и, перехватив маленькие кулачки, завёл руки девушки за голову, не переставая с силой прижимать её к полу. Бить будущую жену Суруханов не хотел, но пощёчина оглушила на миг Катерину и дала возможность вновь поймать её сознание плен. Сильная, молодая, дикая, одним словом, ведьма – глоток чистой силы.
- Не двигайся, - приказал колдун и с удовольствием заметил испуг в серых мятежных глазах, омытых солёной влагой. - Умница, - похвалил он девушку и погладил по покрасневшей щеке. - Послушная девочка, всегда такой будь.
***
Стая неслась до самой кромки леса, вздымая вихрем снег под лапами. Боль разрывала сердце, пронзала его, словно калёным железом. Власий упал на снег, обернувшись человеком, и заскулил, не в силах переступить черты. Он сминал в руках снег, слепо глядя сквозь метель туда, где его девочка боролась с чёрным магом, царапая деревянные доски пола. Он слышал в завывании ветра её крик и зов. Она звала его на помощь, звала! А он не мог переступить черту леса, не мог нарушить законы, чтобы спасти. Он видел всё, что творилось в доме старой ведьмы, как будто сам был там. Чувствовал чёрную ворожбу, что творил колдун, насилуя юную ведьму, видел, как тот лишил её силы, запечатав в её же утробе, чтобы передать будущему наследнику.