– Приведи себя в порядок. У тебя десять минут, - не глядя на нее, бросил мужчина.
Он встал и быстрым шагом направился в сторону ангаров, даже ни разу не обернувшись. Кате ничего не оставалось делать, кроме как выполнить его приказ. Не хотелось выглядеть перед новыми знакомыми растрепанной. Хотя и без плачевного внешнего вида они с Нагорным дали им повод нафантазировать самое неприличное. Но она как-нибудь это переживет. Главное сейчас оказаться как можно дальше от этого сумасшедшего.
С такими мыслями Катя оделась и почистила одежду. Растрепавшиеся волосы она пригладила руками и скрепила резинкой. Должно было получиться неплохо.
Так же быстро, как и до этого Денис, Катя покидала место своего унижения. Возле ангаров никого не оказалось, и девушка была тому рада. Меньше всего сейчас ей хотелось ловить на себе осуждающие или пытливые взгляды невольных свидетелей их разборок.
Ламборджини выехала спустя минуту. Хмурый Денис дождался, пока Катя устроится рядом и молча рванул с места. До самого города они не обронили ни слова. Каждый был сосредоточен на своих мыслях, но оба прокручивали в голове события этого дня. При этом и Катя, и Денис злились на Нагорного: девушка из-за пережитого унижения, а мужчина на себя из-за несдержанности и безумной реакции на Ворошилову.
У киностудии автомобиль остановился, и Катя буквально выскочила из него на улицу. Не прощаясь, она поспешила в сторону своей машины. Денис же остался сидеть в салоне Ламборджини, хмуро следя за отдаляющейся фигуркой девушки. Пальцы сжимали рулевое колесо так, что побелели костяшки.
«Вот что мне с ней делать? И не трахнуть, и не избавиться. Не сама, так мысли о ней сведут с ума. Бешенная. Но какая же чертовски соблазнительная», - вспомнил он то, как Катя извивалась под ним.
Поймав себя на мысли, что снова начинает фантазировать на ее счет, Денис встрепенулся.
– Это просто недотрах. Нужно спустить пар и все пройдет, - зачем-то вслух попытался он себя успокоить.
После работы он позволит себе расслабиться. С близняшками или с одной из телефонного списка, но он порезвится этой ночью. И тогда жажда, которую он испытывает к этой невыносимой девчонке Ворошиловой, исчезнет. Должна исчезнуть.