Всё получилось, ура. И у меня даже остались на память все уголки дома, в который я уже никогда не вернусь. Мне стало так грустно, что я едва не заплакала. Сеня молча обнял меня, и мы долго сидели так, и мне хотелось, чтобы это продолжалось вечность.
– Я тоже иногда скучаю по Земле, по маме и сестре, – наконец, нарушил молчание Сеня. Голос был полон грусти. – Надеюсь, на Каори нам понравится.
– Конечно, понравится, – ответила я с уверенностью, которой не чувствовала. – Это же твоя родная планета.
– Вообще-то я родился в космосе, – оживился Сеня. – А знаешь, родиться в космосе считается в клане Реми счастливым предзнаменованием.
– На Каори верят в предзнаменования? – улыбнулась я.
– Ну, каориты тоже люди, – ответил Сеня. – В моём случае предзнаменование действительно было счастливым. Анира сказала по секрету, что если бы я остался на Земле, то вряд ли дожил бы до тридцати лет, даже с тем флаэ, что обещал оставить Граан.
– Почему? – спросила я.
– Кожа ведь тоже дышит, – ответил Сеня. – Того флаэ, что я получал бы при дыхании, недостаточно. А если бы «Аллора» прилетела к Земле хотя бы на полгода позднее, в моем организме произошли бы необратимые изменения. Я смог бы вернуться на Каори, но уже никогда не стал бы совсем здоровым.
– Да, тебе действительно повезло, – согласилась я.
Всё-таки молодцы каориты, такой долгий и местами опасный путь проделали, чтобы забрать соотечественника на родину, где он сможет прожить долгую, и надеюсь, счастливую жизнь.
Перед вторым гиперпрыжком все члены экипажа «Аллоры» находились в некотором напряжении. Хорран рассказал нам с Сеней, что, когда они летели к Земле, вошли в гипер точно в том месте, которое указали в последнем сообщении Алесан и Алента. И всё же корабль вышел из гипера не там, где должен выйти по расчетам. Это говорило о том, что пространство-время данной области галактики нестабильно. Вдобавок к этому в момент выхода чем-то снесло смотровую башенку, хотя защитное энергетическое поле было включено. И, по ощущениям некоторых членов экипажа переход не был мгновенным, а длился от одной до десяти секунд, хотя на часах это время не отразилось. В эти несколько мгновений некоторые каориты на своих экранах видели странные вещи, а приборы ничего не зафиксировали. Одна женщина так испугалась того, что увидела, что почти сошла с ума. Анире даже пришлось удалить эти воспоминания из её мозга, чтобы она могла нормально себя чувствовать и продолжать работать.