- Вы не ошибаетесь, Олаф, я здесь именно за этим. – Игриво облизнула губы, дожидаясь, когда его внимание переключится на них, и только после этого с напускным сожалением добавила. – Но, видимо, я пришла не в самый удачный день. Уже второй час ночи, а я до сих пор не увидела ничего того, что захватило бы дух. Думаю, в постели в этот час мне было бы гораздо интереснее.
Закончив лёгкой провокацией, чтобы не только позлить, но и взбудоражить собеседника, я с трудом удержалась от саркастичной ухмылки, когда викинг захватил наживку и, подавшись ко мне, пророкотал:
- Может, ты просто не с правильного ракурса смотришь? Как насчёт того, чтобы перейти в более подходящее для этого место? – Я скептично приподняла брови, всем своим видом показывая, что Олаф торопится с выводами о моих моральных принципах, и ему хватило ума добавить: - В мой кабинет, из окна которого видно арену, как на ладони.
- Значит, в кабинет? – уточнила я.
А что? Я девушка доверчивая. Раз приглашают в кабинет за видами, так и пойду туда лишь за ними. За остальное надаю по рукам так, что долго яйца болеть будут.
- Точно, - сверкнул глазами Олаф и, встав со стула, с напускной небрежностью указал жестом путь. – Нам туда.
То, что мне не подали руку, а также не позаботились удостовериться, что я следую за ним, в одно мгновение сказало о многом. Во все времена мужчины делились всего на несколько видов и конкретно этот был не самым приличным вариантом для близкого знакомства. Высокомерие, зазнайство, превосходство, а также стремление заполучить желаемое, не прилагая особых усилий, – вот те несколько качеств, которыми можно охарактеризовать подобный тип мужчин. В дальнейшем характеристики уже слегка различались и следовало получше присмотреться к Олафу, чтобы понять, к какому подвиду брутальных самцов он относился. Если я ошибусь, то не только собственными словами и поступками закрою себе путь к запланированному развлечению, но и заимею в его лице врага на долгие годы. А такие, как Олаф, были очень неудобными противниками…
Ничего не подозревающий о моих размышлениях мужчина тем временем подошёл к двери, рядом с которой несли свою службу аж два секьюрити, и небрежно сообщил им, что я с ним. Открыл дверь и вновь, не соблюдя элементарных правил приличия, прошёл внутрь первым. Поднялся по лестнице, прошёл по слабо освещённому коридору мимо двух дверей и вошёл в третью, задержавшись на пороге лишь на мгновение, чтобы убедиться, что я всё ещё иду.