— У вас прекрасной формы грудь, — глубокий бархатистый голос запустил по её телу мириады мурашек. — Приятно смотреть и, уверен, прикасаться. Попробуйте.
— Что? — опешила Вера.
— Погладьте свои восхитительные груди, поиграйте с сосками, — ободряюще улыбнулся Пётр Константинович. — Вам приятно?
Руки девушки заметно подрагивали. Она несмело прикоснулась к тонкой коже, подсвеченной голубыми венками. Соски напряглись и теперь бесстыдно торчали.
— Мне неловко, — пряча глаза и едва шевеля губами, произнесла Вера.
— Это естественно, — профессор одобрительно кивнул. — Но ощущения, ощущения какие? Опишите мне их.
— По телу от груди будто слабость расползается. — Вера даже склонила голову на бок, прислушиваясь к собственному телу. — В сосках щекотно и очень приятно. А ещё там внизу тоже…
— Что, не стесняйтесь, Верочка, говорите.
Рот мужчины слегка приоткрылся. Обнажились белые крепкие зубы. «Такой укусит, мало не покажется», — подумала Вера и кинула на своего единственного зрителя быстрый взгляд. Он сидел нога на ногу, и явной реакции на её действия Вера не заметила. Хотя дышал мужчина тяжело.
— Приятно. И щекотно. Горячо. Так и должно быть? — она неуверенно посмотрела на профессора.
— Да, красавица. Теперь повернись спиной. Молодец, — голос Петра Константиновича заметно охрип. — Попка выше всяческих похвал. Бег или фитнес?
— Йога, — Вера так и стояла, прижав лицо к коленям.
— Давно? — профессор встал и обошёл по кругу сложившуюся пополам девушку.
— Шесть лет, — на выдохе произнесла Вера.
— Потрясающе! Выпрямись. Наклонись вперёд. — Её попки едва уловимо коснулись кончики пальцев. Так легко, что могло и показаться. — Вид незабываемый! Вас надо снимать в студии или писать картины.
— Нет, я против! — такая известность будущему юристу точно не нужна.
— Забудьте, это у меня от избытка эстетического восторга. — Пётр Константинович вернулся в кресло. — Поставьте ноги шире. Эпиляцию когда-нибудь делали?
— Нет, — Вера вдруг снова сложилась и так посмотрела на него: вверх тормашками между собственных ног.
Профессор дрогнул. Сжал руки до побеления костяшек. Его ноздри хищно раздувались, грудь вздымалась. Вера испугалась. Вот накинется он на неё сейчас — и что делать? «Ноги раздвигать», — внутренний голос ехидно напомнил о договоре.
— Надо сделать. А ещё лучше красивую интимную стрижку, но без пошлостей типа страз и милых рожиц. К следующему визиту.