- Теория запретного плода работает - это раз. Второе, ты не представляешь какие фанфары дребезжат во мне звуковыми вибрациями не только в теле, но и сознании от мысли о победе над чем-то особенным. Я слепну в такие мгновенья от фейерверков перед своими глазами.
- И эти фейерверки твоих рук дело? Что дает это лично тебе, помимо секса? Должна быть причина…
Саркастически настроенный Сергей явно не понимал Вадима и серьезности его намерений.
- Это придает уверенности в себе и благоприятно влияет на результат творческой работы, - объяснил Ковалев. - Даже не просто благоприятно, а порой феерически!
- Я так понимаю, опыт у тебя в укрощении верности уже присутствует? - с горькой иронией предположил Сергей.
- Разумеется, - глаза Вадима дьявольски сверкнули. - Главное, дать девочке понять, что она нуждается в этом больше, чем думает.
И его заводило, что с Анечкой несколько иначе обстоят дела, чем даже с теми девушками и женщинами, которые после недолгих сопротивлений все же оказывались в его объятиях, - она казалась чистой. Даже ее сознание казалось кристальным и внеземным, ибо это проявлялось в лучезарности мечтательного взгляда. Если бы в ее анкете не было речи о ребенке, то Ковалев однозначно сделал бы вывод, что она… девственница. Именно это умение вводить в заблуждение… ее умение… распаляло в нем утопический интерес, погружаемый в самую бурную и отборную фантазию.
ГЛАВА 2: Там, в театре, вы мне - босс. А здесь, простите, за рулем я.
Приподняв капот, Вадим сомкнул губы. Разумеется, он знал, что случилось с машиной - ровным счетом ничего! Но нужно вспомнить актерский талант, данный от Бога, и применить его для приближения к вопиющему акту грехопадения…
- Что-то стряслось? - услышал он заботливую нотку в долгожданном голосе.
Приподняв брови, Вадим не смог удержать всплеска надменного облегчения, тут же отразившегося во взгляде: уже попалась.
- Да, видимо, что-то… Вы можете помочь?
- Помочь? Я? В этом? - она деловито указала наманикюренным пальчиком в сторону «внутренностей» машины. - Ха! Я в этом абсолютный «чайник»!
Это прозвучало так внезапно и торжественно, что Ковалев тихо рассмеялся.
- Я понял вас.
- Но могу подбросить, если нужно, - тут же добавила она. - Если, конечно, вам не страшно.
Последняя фраза прозвучала с откровенным ехидством, и Ковалев невероятно обрадовался такому неожиданному повороту в их общении.