Для такого важного события леди Николетта выбрала главный зал — огромный, пустой и гулкий, с увешанными старинным оружием стенами — предназначенный для приёма множества гостей, а никак уж не одного человека.
Лике здесь сразу же стало не по себе. В полутьме она даже не сразу заметила тётушку в строгом, застёгнутом под горло, коричневом платье. В растерянности она забыла сделать реверанс, как учила привёдшая её сюда служанка, и просто поклонилась, комкая в руках подол платья.
«Деревенщина», — слегка скривила тонкие губы тётушка, — «Впрочем, на Гвенлин похожа поразительно».
Под оценивающим взглядом Лика смутилась ещё больше, а тётушка закончив осмотр, наконец произнесла сухим, как треск ломаемых сучьев, голосом:
— Рада видеть тебя, дитя моё. Проходи ближе, не стесняйся. Никто из нас не чаял увидеть дочь Гвенлин живой. Вижу, нелегко тебе пришлось. Как ты жила всё это время, девочка? Рассказывай, я просто умираю от любопытства.
«Умирает она» — сама расселась в кресле, а Лике присесть не предложила. Так, стоя навытяжку и комкая несчастный подол до полного безобразия, Лика, краснея и запинаясь, коротко изложила историю своей жизни, умолчав о демонах.
Тётушка охала, вздыхала сочувственно над тяжёлой долей «сиротки», а затем заявила, что жизнь с одними мужчинами до добра не доводит. Но ничего — всё поправимо. Аларика теперь — леди и вести себя должна соответствующе. Уж она-то проследит за её воспитанием.
«Тоже мне — леди!» — Лика сердито захлопнула дверь маминой комнаты перед самым носом сухопарой гувернантки, приставленной к ней заботливой тётушкой. «Теперь понятно чего Рейон так не любит леди Николетту. Если она и его так воспитывала…»
Тётушка вместе с гувернанткой прочли Лике длинную лекцию о поведении настоящей леди. Раскритиковали её одежду, голос и походку. И, в довершение всего, не пустили в мужское крыло, дружно закатив глаза, едва услыхали такое желание. Так что увидеться с Кайдо и мальчишками не получилось.
Да гори оно всё синим пламенем! Если и бабушка с дедом окажутся такими же, как тётушка (которая вообще не тётушка), ноги её здесь не будет, даже если придётся выпрыгнуть из окна.
На следующий день её желание выпрыгнуть из окна увеличилось втрое.
Утро началось с появления служанки с ворохом одежды. Большую часть которой Лика не знала как надевать и главное — зачем. Вот, например, зачем под одно платье надевать аж четыре нижних юбки? И зачем этому платью такой длинный шлейф — пыль с пола собирать? Прошлась по дому, заодно и полы протёрла. И зачем вообще ей столько нарядов — по пять раз в день их менять?