— Угу, — промычал Бен и пристально посмотрел на Деваль. Он изучал её, подобно картину Пикассо, словно пытаясь разобраться, где здесь голова, а где ноги.
Отпив ещё немного, Кара отругала себя в сердцах. Почему она не могла быть непринуждённой, вести милую беседу, в конце концов пострелять глазками — быть такой, какой бывала с мужьями своих клиенток? Почему лучшую черту — общительность — она не могла перенять в свою обычную жизнь? Почему она похожа на колючего ёжика или на женщину-тирана со списком того, чего нельзя делать? С её запросами проще составить список, что можно делать, — он будет короче, а главное, не таким пугающим.
— Чем вы занимаетесь? — произнеся вопрос, Кара наморщилась, как от неприятного запаха. Даже начать разговор она не могла. Вот этот вопрос она хотела слышать в самую последнюю очередь из всевозможного списка. Ведь она не одна, кто не пылал желанием говорить о своей работе. Ещё один минус в её копилку сегодняшнего дня. Если так пойдёт, то ей точно придётся брать частные уроки у Филиппа, как привлечь понравившегося парня и не отпугнуть его в первые пять минут знакомства.
— Играю на бирже.
Услышав от него ответ, Деваль ощутила, как огромный груз свалился с её плеч. Всё-таки остались такие люди, у которых есть нормальная работа и они могут ей гордиться и спокойно рассказывать об этом незнакомым людям. Теперь главное, чтобы он не задал такого же вопроса ей.
— И как успехи? — опередила его Кара, боясь, что он задаст ей встречный вопрос. Она давно не практиковалась в нормальном общении по душам. Если она и встречалась с мужчинами последние три года, то исключительно для утоления собственного желания.
— Когда как. Сегодня сорвали куш, а две недели назад ушли в минус, — допив свой кофе, мужчина облокотился на спинку стула, скрестил руки на груди и взглянул на девушку прищуренным взглядом.
— Моё лицо до сих пор измазано? — Кара заметила его пристальный взгляд и коснулась своей щеки, откуда он пытался час назад оттереть чёрные разводы.
— Нет, — теперь стало ещё хуже: он поджал губы, и они превратились в довольно узкую полоску, хотя выглядели довольно соблазнительными и казались весьма чувственными.
— Тогда почему вы на меня так смотрите? — от его взгляда ей становилось не по себе. В такой момент он напоминал агрегат для сканирования — того и гляди зажуёт бумагу на самом ненужном месте.