Именно злость и стремление поквитаться с гаденышем помогли выиграть в турнире. Именно его лицо я представляла тогда, когда метала клинки в цель. Чаще всего злость — плохой советчик, но в этот раз она сослужила мне хорошую службу. Хотя в тот момент я и сама не сразу осознала: моя мечта исполнилась. Я добилась поставленной цели, увековечила свое имя в свитках победителей.
Появившись дома, едва ли не с порога сообщила Инату о привороте, который с меня благополучно сняли, а так же обо всем, что я о нем думаю, и предупредила, если с моей семьей что-то случится, он отправится на плаху. Если я думала, он проникнется, то глубоко заблуждалась. Этот наглец бросился окучивать мою глупую сестру. Там и приворота не понадобилось, эта дуреха и без него была влюблена в красавца без памяти.
Инат отомстил, подменив в книге предназначение всех дочерей высшей иерархии Эйгарани. Но не учел моей жажды жизни. Только услышав разговор отца и матери, а велся он на повышенных тонах, я мгновенно решила бежать. Несмотря на протест отца, — он не собирался отдавать наследницу Храму — я прекрасно знала, мама его убедит. Она больше любила Налу, ко мне всегда относилась прохладно, отчитывала за брюки, вечно растрепанный вид, увлечение оружием. Не об этом, по ее мнению, должна думать девушка знатного рода.
Одного я тогда не могла понять, да и сейчас не понимала: почему отец не выгнал писаря вон, а оставил его в поместье? Сколько я у него об этом не спрашивала, он все время или отмалчивался, или переводил тему разговора. Пришлось смириться, а чуть позже попросту стало не до этого.
Мое решение окрепло, когда я подслушала разговор Ината с Налой. Юноша убеждал сестру уговорить отца на свадьбу. Признавался в любви, слово в слово повторял те же слова, что и мне. Я тогда едва не расхохоталась. И ведь ничего нового не придумал. Зачем? Когда и так сойдет. Влюбленная девица всему поверит. Так оно и вышло.
Со мной Инат старался больше не пересекаться и на глаза не попадаться. А я постепенно вообще выбросила его из головы, потому что произошло слишком много событий. Одно из которых — смерть наставницы.
Она вручила мне документы, сообщив, что вскоре они мне пригодятся. Едва ли не насильно провела ритуал передачи силы, хотя я возмущалась, мне определенно было еще рано принимать дар, но у ведуньи оказалось другое мнение. А потом улыбнулась, поцеловала меня в лоб и просто уснула навсегда. Неделю я ходила сама не своя. А потом отец сообщил, что мне надлежит отправиться в Храм и принять свою судьбу. Мать его все-таки уговорила пожертвовать старшей ради младшей.