- Хорошо, я буду неукоснительно следовать вашим словам, ваше величество. Впредь такого больше не повториться, обещаю, - взволнованно отрапортовала я, оглядываясь на владыку явно загнанным взглядом, его взор потеплел, он перестал изучающее на меня смотреть. И даже подал мне руку, которую я приняла. Мне пришлось подняться посреди празднования и удалиться под руку с халифом, беззащитно поглядывая на кузину. Но ее взор стал от того только печальнее, будто она почитала себя виновной в том, что не рассказала мне подробней о хонрийских обычаях. Мы прошли к закрытой беседке, находящейся в глубине дворцового садика, мне предложили присесть на привычный для меня стул. Здесь было уютно, вьющиеся цветы лишь добавляли приватности, а еще источали тонкий сладковатый аромат. Ильсуф приказал слуге принести каких-то яств и шербета. Мне было неловко оставаться с ним наедине, но ведь нельзя перечить халифу из-за каких-то глупых убеждений. К тому же, здесь полно народу, он не решится как-то запятнать мою репутацию, ведь это чревато затяжной войной с Галлатией. Поэтому я немного расслабилась, отпуская свои внутренние страхи в небытие, и даже смогла неловко улыбнуться владыке Хонри.
- Я рад, что вы с такой готовностью хотите изучать наши обычаи, обычно… - он замолчал, разглядывая сквозь плетенные узорчатые решетки Франсуазу, - обычно западные дамы не хотят мириться с положением супруги восточного правителя и отвергают наши традиции. Но вы первая западная женщина, которая легко воспринимает наши обычаи.
- О нет, это не моя заслуга, просто мне довелось несколько месяцев провести среди обычных людей и понять, что невозможно всюду безукоризненно следовать своим королевским замашкам и нужно научиться уважению к простым обывателям, и терпению. Но мне искренне жаль того циркача, он видно не рассчитывал, что я дам ему подаяние и искренне испугался, решив превратить все в шутку. Увы, шутка вышла несмешной.
- Он унизил своих товарищей, унизил меня в вашем лице, представляя нас попрошайками. Я бы такого не стерпел, и никакой восточный правитель не позволил бы так шутам распоясаться перед заграничными гостями, миледи. Вы тут не виноваты вовсе.
- Хорошо, я буду придерживаться ваших традиций и больше не давать никому подаяний, кроме тех, которые вы мне разрешите, - его эти слова позабавили, он взял мою руку в свою, и приблизился губами к запястью, запечатлев на нем легкий поцелуй.