– Мама, – Нохораи вдруг положила ладонь мне на запястье, – скажи… А ты дядю Андрея {любишь}?
Спросила. И как отвечать? Они же все друг друга знают очень хорошо, Нохораи выросла в доме Жаровых, Аркаша, можно сказать, практически тоже… и объединяла их всех память обо мне. Странновато чувствовать себя живой иконой, но для этих троих, похоже, я стала именно ею. И вот они увидели человека… С Андреем всё понятно. А с детьми?
– А ты? – спросила я наконец. – Любишь своего Рмитана?
Нохораи вздохнула, отвела взгляд.
– Он – хороший, – сказала она, помолчав. – Мама, он, правда, хороший…
Хороший, но. Именно так следовало понимать её слова. Что у неё было в юности? Несчастная любовь, трагедия, какая-то беда? Нохораи расскажет, конечно же. Но ещё не сейчас.
– Вот и Андрей… хороший, – сказала я, накрывая её руку своей. – Расскажешь?
– Расскажу, – кивнула она. – А ты?
– И я расскажу, – пообещала я.
Я спиной почувствовала чужое присутствие, но почему-то подумала, что это Аркаша наконец-то проснулся, и не встревожилась. Обернулась только тогда, когда Нохораи изумилась:
– Ой, а это кто?
В дверях стоял Кит.
– Это Кит, мой друг, – объяснила. – Кит, это Нохораи, моя дочь.
Кит скупо кивнул, сложил руки жестом приветствия. Ве-ежливый, маму его так-то. Он здорово изменился с момента нашей последней с ним встречи. Я уже видела подобное, у младшей дочери. Второй каскад обретения наследственной памяти активирует гормональные процессы в организме. Вчерашний ребёнок стремительно взрослеет телом, что, называется, на глазах. Чем-то подобное преображение напоминало метаморфоз у гентбарцев, только без закукливания на пару месяцев.
Вот только наличие взрослой физиономии не могло компенсировать отсутствие мозгов.
Потому что Кит притащил в подарок здоровенную сетку со свежевыловленной рыбой. Под его характер, торчал на подлёдном лове всю ночь. Молодец, ничего не скажешь. Умница. Кажется, он ещё не совсем поправился после холодного озера? И должен был, по идее, отогреваться в тепле на домашнем режиме.
– Где морозильные камеры, Кит, ты знаешь, – сказала я. – Отнеси, разложи по полочкам, и возвращайся. Нохораи, ещё кофе сваришь?
– Конечно, – улыбнулась она.
Морозильные камеры стояли в подвале, и, пока моё недоразумение отсутствовало, я вкратце, без лишних деталей, объяснила дочери, кто такой Кит и почему в гости пришёл.