Приход мужчины странно отрезвил, или, может, так совпало, что истерика моя к этому моменту сама собой сошла на нет. Осознав, что вновь способна шевелиться, а мысли вертятся не только вокруг жалости к себе, я заставила себя подняться и поплелась в уборную.
Комнатка была небольшой, но впечатляла роскошным оснащением: здесь имелось всё, что можно втиснуть на столь мизерную площадь. Душ с массажем, широкого спектра освещение, максимально приближенное к солнечному, даже тета-излучатель имелся — дорогущая штуковина, способствующая заживлению ран и вообще восстановлению организма. Злоупотреблять им, как и чем бы то ни было ещё, не стоило, но я проходила подобную процедуру всего раз в жизни, когда мы с однокурсницами отметили получение диплома в роскошном спа-салоне, и поэтому не стала ни в чём себе отказывать.
Пробыла я в этой комнате отдохновения добрый час, с завистью думая, что всевозможные мерзавцы знают толк в удовольствиях и, вот уж где совершеннейшая несправедливость, имеют на них средства.
Мысли о том, с каким удовольствием я бы сменяла всю эту роскошь обратно на крошечную каюту грузовика, а спящего за стенкой Кляксу — на живую команду, старательно гнала прочь. Бесполезно и даже опасно грезить о том, чего никогда уже не будет, особенно если мечты эти отвлекают от угрожающей реальности. А в ней, в реальности, я намеревалась выжить; может быть, не любой ценой — есть вещи, на которые я не смогу пойти никогда, — но пока присутствует шанс остаться, по крайней мере, целой и невредимой, им следует пользоваться.