— Получилось! — кивнул он. — Только есть очень хочется.
— Это… Как это… Что же… Анися жива? — недоверчиво спросила мать девочки.
— Жива, — кивнул Игнис. — Отоспится и опять проказить будет.
— Ох, дорогие вы мои, кого же благодарить мне? За кого богов-то молить? — залепетала женщина, прижимая к себе дочку.
— А можно вместо благодарностей тарелку горячего супа? — лукаво усмехнулся маг.
Женщина замялась.
— Так ведь… дом-то наш… вот, — она бессильно показала на развалившуюся избу.
— Да чего там, ко мне идите, спасители! — вмешалась в наш разговор какая-то дородная баба. — У меня щи готовы. Поди не остыли еще! Нешто не накормим, не обогреем? А ты, Василька, бери свой скарб, да переселяйся к Бобру. Ему дом больше не понадобится… Ну, чего столпились? — прикрикнула она на мужиков, топчущихся неподалеку. — Живо чинить ограду! Иль нгваров давно не видели? А бабы по домам! Выть над убитыми после будете. Сейчас самим бы выжить. Нетопырь, Брюзга, вы намедни начудили, так что ступайте-ка мертвяков перетаскивать. Да вот хочь и на двор к Калинке. Там их и видно не будет, а после схороним честь по чести. Перетаскаете, землицей кровь присыпьте. Кровь наша из земли вышла, в нее и вернется.
Селяне послушно разошлись, выполняя ее указания.
— Меня можете звать Большухой. Так все кличут, — сказала женщина. — Я староста у этих… недотеп.
— Лайк, — представился наш командир. Мы тоже назвали свои имена.
— Ох, девка ваша совсем хлипкая, что ж вы, олухи такие, заморили-то ее вовсе! Ткнешь пальцем — свалится, — сказала она, сочувственно и несколько покровительственно оглядывая меня.
— Это не мы ее, это она сама, — хмыкнул Лайк. — Умишка-то немного, вот и лезет, куда не просят.
— Ты вот что, герой, за Аниську-то ее не ругай, — вступилась за меня Большуха. — Ежели б не ваша девка, Василька вовсе бы одна-одинешенька на свете осталась. А там хоть в петлю. Вдова она. Мужа год назад нгвары задрали. Родители совсем недавно померли. Мы нынче все ей помогаем, чем можем. А дитя единственное — последняя радость. И вообще если б ваша… Яри… Ярэ… Тьфу…
— Яррэ, — подсказал Лайк.
— Да! Так вот, если б не она — немногие бы день этот пережили. Поэтому в обиду ее не дадим! А держите вы ее впроголодь — вишь какая тощая! Оставляйте у нас — откормим!
Лайк одарил меня ехидным взглядом и сказал: