«Стало быть, первое предположение о том, что она магичка не из слабых, оказалось верным!» — понял Лас и поежился. Уже почти пятнадцать лет, а он все еще к этим штукам так и не привык. Наверно, потому, что и так пришлось привыкать слишком ко многому — одни хвостатые змеелюди или по-местному наги в землях которых он оказался, чего стоили… Лас опять мотнул головой и вдруг осознал, что спутницы тем временем вывели его из перелеска на просторную поляну. Здесь лило еще сильнее. Так, что Лас даже забеспокоился о сохранности инструмента.
— Ты, певун, высоты боишься? — деловито спросила Эри-Ри и шмыгнула носом — как видно, погода досаждала все же и ей.
— Нет, — проворчал Лас.
— Ну и здорово, значит, привязывать не придется.
— В смысле?.. — начал было Лас и вдруг поперхнулся.
Поляна, казавшаяся такой большой минуту назад, теперь стала маленькой и тесной.
— Твою мать! — вскричал Лас и, сдернув с плеча, выставил перед собой гитару, ухватив ее за гриф.
— Не дури, — буркнула Эри-Ри и, деловито поддернув плащ, полезла на спину огромному огненно-красному дракону, который непонятно откуда здесь взялся. — Давай. Или хочешь и дальше мерзнуть и мокнуть?
— Чего давать? — задушено спросил Лас, поводя перед собой гитарой и готовясь к удару, если дракон надумает...
— Лезь за мной, и полетели уже. А инструмент побереги. Фрейе от него ни тепло ни холодно, а пресветлый лир твое пение послушать хотел.
— Фрейе? — тупо переспросил Лас, гитару так и не опустив.
— Ага. Лезь, потом все поймешь.
Лас взглянул недоверчиво. Дракон был спокоен, Эри-Ри, уже устраивавшаяся у него на спине, тоже. Один Лас со своей боевой гитарой выглядел полным идиотом. Вступать в неравный бой со зверем, которому он едва до груди головой доставал, действительно было глупо. Да и, судя по явственно нарисовавшейся иронии на морде дракона, никакой битвы не будет.
Дракон... Лас выпрямился, опустил свою музыкальную «дубинку» и шагнул ближе. От громадного зверя веяло теплом. Лезть? Чтобы потом отправиться в полет? Да возможно ли это вот так — не во сне, а наяву? Дрожащими пальцами Лас коснулся плотной чешуи на боку зверя и даже улыбнулся. Она была сухой и теплой. Гитара мешалась, и Лас вновь перекинул ее через плечо и приложил уже обе ладони к мощному телу перед собой. Было страшно… И в то же время в душе от всего этого: от пережитого шока, который теперь переплавился во что-то совсем иное, от мощнейшей энергетики огромного тела рядом, от плотной чешуи под пальцами, от предвкушения, — родился такой восторг, что Лас с трудом удерживал себя в руках, чтобы не начать смеяться или даже глупо и радостно орать, выкрикивая свои эмоции…