Нет, Данте нельзя было назвать паинькой.
Статус и слава не позволяли на сто процентов быть образцовым парнем.
Он все равно иногда лапал аппетитных красоток, которые прижимались к нему на автограф - сессиях, не удерживался, и расписывался на сиськах, вжимая маркер в мягкие бугорки.
Некоторые, особо наглые телочки, тянулись к нему своими губками, и он не мог им отказать.
Тогда то и начинался трэш. Как только Мейбл находила на просторах интернета подобное фото, ее накрывало и несло.
Она вламывалась к нему в дом, кроша все на своем пути.
Данте поднес телефон к уху, и поморщился. Видимо ему туда тоже попали, и из-за кого? Она даже спасибо не сказала.
В трубке раздался привычный голос, убеждающий, что абонент находится не в сети. Мейбл всегда ставила режим полёта, когда снимала свои дурацкие видео.
На прошлой неделе на ее канале набрался миллион подписчиков, и в честь этого она закатила огромную пирушку, пригласив на праздник победивших в конкурсе подписчиц. После, Мейбл недовольно дула губки, обвиняя Данте в том, что он отнял у неё её первый момент триумфа, и чтобы загладить свою вину, ему пришлось согласиться сняться в каком-то идиотском челлендже, где он с апатическим видом лица, угадывал для чего предназначена та или иная косметическая дрянь.
Мейбл получила шквал восторженных комментариев, и с тех пор искала любой удачный повод подловить его, и снова проделать свою экзекуцию, но Данте был хорошим мальчиком, и просто не давал ей на это шансов.
Спрятав телефон обратно, он решил пройтись к её дому пешком. Он бы подождал пока она попрощается с камерой, а после проделал бы с ней все то, чего нельзя было видеть её малолетним подписчицам. Хотя, однажды от скуки, он осилил пару фанфиков о себе и Мейбл, и отметил что в этом плане у них все достаточно ярко.
— Мейбл, — Данте постучал в белоснежную дверь, отделанную мраморным принтом.
Он видел что в занавешенных окнах горит свет, и у него были ключи от дома девушки, но пользовался он ими только в крайних случаях. Потому что у Мейбл был свой дом, а у него свой, и он бы не хотел, чтобы она врывалась к нему без предупреждения.
Он выстукивал пальцами по мрамору, ритм пока еще не рожденной песни, а злость начинала разливаться по организму.
Он был очень рад, что его девушка отличалась творческой натурой, не сидела у окна, дожидаясь его с очередных гастролей, и не устраивала истерик по поводу и без.