Насыщенно карие, напоминающие своим цветом крепкий только что сваренный кофе, с вкраплениями самого чистого золота, что подсвечивало их изнутри, и широкой чёрной окаёмкой на радужке, которая придавала взгляду особую глубину и магнетизм. Они, глаза, были единственным в его внешности, что досталось ему в наследство от отца араба – такими глазами, таким взглядом может обладать только восточный мужчина, от него прямо-таки веяло вечными загадками востока, разгадать которые не под силу никому. В остальном же внешность его была европейской, если не считать неуловимого подтона кожи, который на солнце очень быстро проявлялся и окрашивал её в прекрасный бронзовый цвет.
Он, Дориан Ихтирам-Катель, был сыном араба и француженки, что обуславливало интересную и колоритную внешность. А если заглянуть немного глубже в прошлое, то можно было узнать, что в его венах было намешано куда больше кровей. Со стороны отца он унаследовал южную арабскую и еврейскую кровь, а со стороны матери французскую, немецкую, греческую и прочую – всех был не в силах упомнить никто.
За спиной Дориана открылась дверь и в комнату бесшумно проскользнула тень, его ожившее отражение. Те же черты лица, те же магнетические глаза с привкусом кофе по-арабски, то же тело, повторённое до мельчайшей клеточки. Только причёска другая – короткая, и волосы натурального горько-шоколадного цвета, и одежда.
Незаметно подкравшись к Дориану, «отражение» хитро ухмыльнулось и, резко ударив ладонями по столу по бокам от парня, громко почти крикнуло ему на ухо:
- И что ты здесь делаешь, братик?!
Дориан подскочил на месте от неожиданности и быстро обернулся, негодующе глядя на брата.
- Придурок! – крикнул он. – Пугать-то зачем?
«Ожившее отражение» оказалось не гостем из потустороннего мира, а братом-близнецом Дориана – Леоном.
- А ты на мой вопрос не ответил, - уже спокойно и по-прежнему с ухмылкой проговорил Леон.
Отойдя к широкой гостиничной постели, он уселся на неё, откидываясь назад и опираясь на руки, вальяжно раскидываясь. В своём репертуаре.
- И не отвечу, - фыркнул Дориан. – А будешь так меня пугать, я вообще всё на свете забуду и уже никогда не отвечу!
Он вновь фыркнул и отвернулся к ноутбуку, скрестил руки на груди, всем своим видом выражая обиду. Но надолго его не хватило, и он вновь повернулся к брату.