— Это Берлинские печенья от «Фили-Бейкер», — между тем одобрительно оглашает Юлька. — Правильно, что ты их взял, они самые вкусные. А сосиски — «Клинские». Вот смотри, я взяла! — и дочь, продемонстрировав мне пачку, принимается любовно укладывать ее в корзину.
— Погоди, это не наша, — перехватываю сосиски.
— А-а… А чья? — и Юлька в упор, как могут смотреть только дети, глядит на Диану. — Меня зовут Юля, — с нажимом произносит она.
— Диана, — Рыжакова будто глотает ком в горле.
— А — отчество? — и Юлька склоняет голову набок.
— Можно без отчества, я, по-моему, еще не очень старая, — придя в себя, слабо улыбается Рыжая.
— Вы не старая, но вы взрослая, — отбривает ее Юлька и, пока я с интересом слежу за развитием их диалога, продолжает как ни в чем не бывало: — А мне папа говорил, что взрослых женщин невежливо называть только по имени. Нужно обязательно добавлять отчество или говорить им «тетя». Например, тетя Диана, теть Люда… — дочь наивно вскидывает на меня глаза, видимо, собираясь добавить к списку еще и «тетя Ника». Сдвинув брови («Только попробуй!»), перевожу взгляд на сосиски: «Останешься без колбасы».
И Юлька мгновенно захлопывает рот.
— Тетя Люда — это мама ее лучшей подруги, — небрежно объясняю я Рыжаковой.
— А вы, теть Диана, вместе с папой учились? — и Юлька принимается поправлять свою шапку.
— Да нет, скорее, я у НЕГО училась, — с нажимом произносит Диана и вдруг смеется: — Юля, у тебя на шапке просто потрясающий кот.
— Правда? — радуется Юлька. — Я сама его сшила.
— Вместе с бабушкой, — добавляю я.
— Ну да, вместе с бабушкой, — и Юлька скисает.
— И все равно кот потрясающий. Это бабушкина идея? — Юлька отрицательно качает головой. — Твоя? — дочь обрадованно кивает, и Рыжая, неуловимым движением подхватив длинную полу пальто, опускается перед ней на корточки. — А ты, — кивок на корзинку с печеньем, — по-видимому, и читать умеешь, раз помогаешь папе ходить в магазин и выбирать продукты?
Сказано это с искренним восхищением, но Юлька виновато опускает вниз голову и начинает сопеть. После чего трясет головой, и кот на ее шапке жалобно мотается из стороны в сторону.
— Она пока не умеет читать. — Меня чуть ли не шатает от внезапно нахлынувшей злости. — Ну ладно, держи. — Вынимаю корзину Рыжей из своей, протягиваю её ей. — Подожди, — спохватившись, выуживаю оттуда сосиски.