— Ну и как тетя Люда глядит на меня? — думая о своем, рассеянно интересуюсь я.
— Ну как, как… Точно скушать хочет.
«Ну все, приехали. Хотя… а что ты хотел? Твоя дочь далеко не слепая».
— Юль, а можно я сам как-нибудь разберусь? — помолчав, говорю я.
— Ну и как ты разберешься? Снова исполнишь? Приведешь ко мне тетю Нику на праздник? Или пришлешь бабушку? — Юлькины глаза мрачно вспыхивают в темноте. — Ты же не хочешь пере-се… пе-ресек…
— Пересекаться, — машинально подсказываю я.
— Да, точно. Спасибо, — Юлька кивает. — Ты же не хочешь с теть Людой пересекаться? Она же тебе не нравится?
— А вот ты прямо очень хочешь, чтобы я пришел на утренник, да? — Я упорно игнорирую намеки Юльки.
— Хочу! Это же мой праздник! Я, между прочим, выступление подготовила! — упирается моя дочь.
— Тебе же не нравится, когда я на утренниках исполняю?
— Конечно, не нравится. Потому что ты там всегда сидишь один, с унылым лицом, чтобы с незнакомыми дядями и тетями не разговаривать. Тебе же не нравится, когда к тебе незнакомые лезут? Вот ты и исполняешь. — Юлька обиженно шмыгает носом и обреченно машет рукой. — Ладно, всё. Можешь не приходить.
«Ну что, допрыгались, Роман Владимирович?»
Помедлив, поддергиваю брюки и присаживаюсь на корточки:
— Юль?
— А?
— Посмотри на меня.
— Ну, что? — нехотя поворачивается ко мне Юлька.
— Я правда приду.
— Честно? — дочь с подозрением глядит на меня.
— Честно.
— А как же теть Люда? — у Юльки загораются интересом глаза.
Осторожно щелкаю ее по носу:
— А это не твое дело.
Просто я уже понял, как можно убить двух зайцев».