- Оля? – удивленно вскинул брови Алексей Григорьевич, когда я по-хозяйски открыла дверь и вошла в его маленькую комнатушку. – Что-то случилось?
- Привет, - поздоровалась я. – Просто захотела немного отсидеться до того момента, как основная масса народа разбредется по своим домам.
- Замучили тебя совсем, - сокрушенно покачал головой дядя Леша. – И так-то не высыпаешься, а тут еще и эта чертова пересдача…
Сказала бы я ему, что со мной не так, да не могу. Волноваться будет. А я еще и сама толком не разобралась в своих снах. Они бывают порой такими реалистичными, что я просыпаюсь в холодном поту и еще подолгу не могу прийти в себя. Все кажется, что по-прежнему нахожусь где-то вне мира живых. Почему я так решила? Да потому, что обычные люди не такие бледные и не издают леденящих душу звуков. А еще они зовут меня.
- Я тебе не помешаю? – осторожно уточнила, перескакивая на другую, более безопасную тему.
- Да сиди, сколько хочешь, - отмахнулся дядя. – Хоть заночуй – никто тебя за это не осудит. А завтра вместе отправимся домой. У тебя ведь в субботу выходной?
- Это да, - невесело усмехнулась, понимая, что мой поход в кино с Даном накрывается медным тазом. Если только… - Но смотри. Я не хочу, чтобы у тебя потом из-за меня были проблемы.
Дядя Леша был моим единственным родственником. Когда-то, много-много лет назад родители без вести пропали в горах. Они поехали туда на горнолыжный курорт, оставив меня на попечение бабы Клавы. Но та, узнав, что ее единственный сын уже не вернется, тяжело заболела и вскоре умерла. У мамы еще остался брат, у которого так и не получилось наладить личную жизнь. Вот он-то меня и удочерил. И воспитывал по сей день.
- Не будет, - отмахнулся мужчина. – Садись на диван и чувствуй себя, как дома. А я пока пойду, спрошу документы у группы ребят из ближнего зарубежья.
С этими словами он стремительно вышел, оставив меня одну, наедине со своими мыслями. Которые в скором времени могли перерасти в паранойю. Деваться было некуда, и я таки последовала совету дяди Леши – присела на тесный диванчик у противоположной от входа двери. Не знаю, сколько отсутствовал мой единственный родственник, но вскоре я стала ловить себя на мысли, что сильно хочу спать. Мобильный показывал еще детское время, а это означало, что меня разморило практически сразу. Голова стала чугунной, все мысли улетучились. Страхи отошли на второй план, а глаза закрылись сами собой. Великий Морфей распахнул для меня свои объятия.