Поднявшись, он покачнулся, но устоял, и только плотно сжатые губы выдавали, чего ему это стоило. Спустив капюшон с головы, раненный на ощупь распутал завязки плаща и, сняв его, передал старцу.
- Как зовут тебя, девочка?
- Риганала, - тихо отозвалась она, и тут же поправилась. – Нала. Лучше Нала.
- Хорошо, Нала. Поможешь мне раздеться? – попросил раненый.
- Да, конечно, - все еще чуток испуганно пролепетала девушка, но это не мешало ей во все глаза разглядывать мужчину.
Он был странный. Необычный. Не такой, как все. И видимо слепой, ибо темная повязка прикрывала глаза. Или увечный.
Его кожа была бронзовой, несмотря на бледность, щеки гладкими и, кажется, незнающими, что такое бритье. Волосы совсем черными и длинными. Нала ни разу в своей жизни не встречала таких, хоть на отцовском подворье часто останавливались иноземцы, держащие путь в столицу. Челюсть крепкой и квадратной, а осанка гордой и властной. Манерой держаться он походил на знатного человека, вот только старая, потрепанная одежда с латками, говорила об обратном.
«Может их ограбили?» - подумала девушка, делая осторожный шажок вперед.
- Сказал же, не обижу, - проворчал мужчина, будто ощутил ее сомнения, и Нала, решившись, подошла вплотную.
Чтобы снять с него рубаху пришлось приподняться на цыпочки. Мужчина был очень высок. Справившись с задачей, девушка, чуть поморщившись, принялась за повязку, стягивающую торс мужчины. То, что рана плоха, она поняла сразу, как только увидела мокрое пятно на ткани. Да и смрад подтверждал ее подозрения.
- Вам бы к лекарю, - посоветовала, осторожно отлепляя края ткани, прилипшей к коже.
- Нельзя.
- Нет, - одновременно отозвались мужчины, старший чуть испуганно, молодой категорично.
Нала только вздохнула.
- Больно будет, - предупредила она, готовясь совсем убрать повязку.
- Давай.
Девушка прикусила губу и дернула, опасаясь, что сейчас сама закричит. Ей совсем не хотелось причинять боль этому необычному незнакомцу. Он же только зубами заскрежетал. Выносливый!
Как Нала и предполагала, рана выглядела ужасно. Вздувшаяся, покрасневшая кожа, с сочащимися из пореза гноем и сукровицей – зрелище для стойких духом. Девушка даже зажмурилась на мгновенье, чтобы сглотнуть и собраться с силами.
- Прилечь бы, - пискнула она, не представляя, как же будет это очищать и обрабатывать.