В столовой спиной ко мне сидели трое: мужчина и две девушки. Они вели светскую беседу с моими старшими братьями.
- Прошу прощения, но мой сын хуже любой девицы. - рассмеялся отец, извиняясь перед гостями.
Поморщился и, не приветствуя гостей, сел за стол, молча накладывая себе пожрать. Меня прожигал взгляд отца, который обещал мне одну из извращённых пыток, но я не поднял глаз.
- Нет проблем. - сказал мужчина с лёгкой и наигранной небрежностью. - Анна, ты прекрасный повар, ничего в жизни лучше не пробовал.
Фыркнул в бокал вина.
- О, не стоит мне льстить. - рассмеялась мама.
Я даже не мог представить, как она смогла выдавить из себя смех. Эта самая женщина, замазывала полчаса назад синяки, получив от мужа за то, что в одном блюде ему, показалось, было слишком много перца. Она не жена моего отца, она рабыня. Меня тошнило от лицемерия, которое можно было почувствовать и коснуться рукой между нами.
- Костя, твоей дочери не нравиться ужин? - в голосе отца проскользнул, метал, и я оторвал взгляд от вина на дне бокала.
Мужик с рыжей шевелюрой сжал зубы, смотря на дочь, которая вальяжно устроилась на стуле, а лицо закрывал каскад рыжих и на вид очень мягких волос. Она вертела в руках бокал с вином, даже не пытаясь показать поддельное уважение и восхищение хозяину дома. Тут рыжая подняла лицо и с извиняющейся мордашкой, лилейным голосом сказала:
- Прошу прощения, Сергей Михайлович, просто мой тренер запрещает мне нарушать режим питания и если бы я знала, что у нас намечается визит в Ваш прекрасный дом, то я бы не посмела запихивать в себя тот салат. Но я очень рада, что мне предоставился шанс побывать в обществе вашей прекрасной семьи. - в карих глазах не было и капли правды, но это невозможно заметить за милой мордашкой усыпанной веснушками.
Мне захотелось стоя аплодировать её лицемерию, но в одну секунду я почувствовал, как внутри меня всё перевернулось. Сердце сжало тисками, посылая импульсы боли по всему телу. Сжал зубы, опустив взгляд, стараясь не показать боли. Слова доносились до меня неразборчивым гулом, а удары собственного сердца отдавались в ушах. Судорога боли, и жадный глоток воздуха вернул меня обратно. Обратно, но уже в чёрно-белый мир.
- И как твои успехи в обучении, Алиса? - голос моего отца резанул слух, и что-то первобытное встрепенулось внутри.