- Не оставь там мой меч, - устало напомнил капитан, не забывая, все же, оглядываться по сторонам. – Не хотелось бы драться с демоновой ведьмой голыми руками…
Он запнулся. Жестом заставив тянувших товарища храмовников и помогавшего им Хосека перестать шуметь, он сделал шаг в сторону и прислушался. Откуда-то из леса со стороны предполагаемого обиталища ведьмы раздавались голоса… нет, плач. Детский плач. Капитан резко обернулся в сторону вновь завозившихся рыцарей и яростно цыкнул. Потом прислушался вновь. Плач сделался как будто ближе и громче. Теперь было ясно, что плакал ребенок. Точнее, девочка. Плакала отчаянно, навзрыд и, кажется, звала на помощь.
Выбравшийся из ямы сэр Кай переглянулся с безымянным рыцарем. Сэр Отто шагнул вперед, остановившись рядом с обратившимся в слух капитаном.
- Доводилось мне слышать хасиндские легенды, - вполголоса произнес он. – О том, что лесные ведьмы принимают звериный облик и крадут оставшихся в одиночестве детей. Волокут их в зубах в свои норы. И пожирают там живьем. Ребенок кричит, бьется в исступлении… Храни Создатель оказаться на месте такого дитя.
- Ты что же, считаешь, что это плачет такой ребенок? – в голосе безымянного храмовника, глухо доносившегося из-под шлема, была откровенная злость. – Ведь даже самому старому и тупому нагу тут ясно, что это ловушка! Морок! Эта тварь хочет заманить нас и убить!
- Или поиграться, - меланхолично предположил сэр Кай, также подходя к капитану и протягивая ему меч. – Благодарю, сэр.
Капитан взял меч и не глядя вложил его в ножны.
- Мы должны выяснить, что там, - решил он, принимая из рук Хосека свой факел. – Создатель не простит, если мы оставим в беде ребенка.
- Капитан! – безымянный храмовник сорвал с головы шлем, являя ночному мраку грязное усатое лицо. – Разве вы не видите, что это – западня?
Плач ребенка теперь был совсем рядом. Он больше не походил на стоны призраков, сделавшись вполне реальным и очень горьким. Меж деревьев мелькнул детский силуэт в длинной белой рубашке.
- Вот она! – сэр Кай вскинул руку. – Я ее видел!
- Стой! – капитан сорвался с места, кидаясь в лесную чащу. – Погоди, дитя!
За ним неуверенно оглядываясь, быстро ушел сэр Кай. Отто двинулся было следом, но его удержала рука в тяжелой латной перчатке – та самая, что спасла ему жизнь у лесного озера. С другой стороны мрачно смотрел безымянный храмовник. Усатое лицо даже в лесной темноте, разгоняемой лишь светом их факелов, казалось серым от усталости, и выражало уже равнодушную безысходность.