– Хм, можно и прогуляться. – Федор вышел вслед за ним. – А что касается пленки... В разрушенной части монастыря кто-то живет! И этот кто-то – девушка!
– Че-го?! – Макс даже остановился. – Ты что, ее видел?
– Ага. Сегодня в окне!
– Значит, нам нужно найти этого... – Макс прищелкнул пальцами, сел на широкие перила и съехал вниз. – Никодима!
– Логично! – Федор попытался повторить его трюк, но чуть не сверзился на каменные плиты. Спрыгнув на лестницу, он преодолел одним прыжком оставшиеся ступеньки и подошел к другу. – А вот и он.
Высокая худощавая фигура, одетая в черную рясу, будто соткалась из полумрака, царившего у полотнища ткани, скрывающей вход в разрушенное крыло, и направилась к ним.
– Отчего вы не идете обедать? Все ваши уже там. – Когда он подошел ближе, Федор понял, что ненамного он его и выше, да и в годах разница невеликая.
– А мы вас искали, – с места в карьер начал Федя. – Сегодня я заснял девушку. Светленькую, лет восемнадцати. Она находилась на втором этаже разрушенного крыла. А еще она рисовала на стеклах картины. Кто она? Разве ей не опасно там находиться? А что, если... Что... Что с вами?!
Никодим покрылся мертвенной бледностью, ухватился за горло, будто его что-то душило, и часто-часто задышал.
– Помоги... те... Там... – Он вытаращил глаза, указывая на что-то перед собой.
Парни растерянно переглянулись:
– Чем помочь?
– Что там?
– Ин... – Свистящий вдох. – Ингалятор! В трапезной!!!
Макс, не теряя времени, бросился за помощью, а Федор, осторожно поддерживая Никодима, усадил того на пол и прислонил к стене, приговаривая:
– Сейчас вам помогут! Обязательно!
Но тот его, похоже, не услышал. Пробормотав: «Ты вернулся! Как это может быть?», закатил глаза и потерял сознание.
Вскоре вся съемочная бригада с участием насельников монастыря занималась реанимацией хранителя Никодима. Только Федя, понимая бесполезность этой суеты, скрылся в трапезной. Налил сладкого чаю, взял бутерброд и уселся на лавку у края стола.
Что за бред здесь творится?