- Что будешь? – спросил у меня Зак.
- Не знаю, положи что-нибудь на своё усмотрение, - попросила, рассматривая кружевную скатерть и всё ещё не осмеливаясь поднять ни на кого глаза.
- Быстренько ешь, и бежим отсюда, - ставя передо мной тарелку, прошептал на ухо Зак.
Не глядя на него кивнула и, вооружившись ножом и вилкой, отрезала небольшой кусочек от того что мне положили. По вкусу блюдо напоминало нашу кулебяку, только выглядело немного не так.
За столом царило молчание.
Стараясь есть не спеша, я напомнила себе, что сразу же запихнуть содержимое тарелки в рот, пережевать и уйти, как минимум неприлично, поэтому я методично работала челюстями, раз за разом отрезая себе малюсенькие кусочки.
Щёки всё ещё горели, и это никак не способствовало моему успокоению. Даже не глядя ни на кого, я постоянно ощущала на себе чьи-то взгляды, и из-за этого у меня кусок не лез в горло. А ещё, почему-то казалось, что всякий раз, когда я глотала, мне желали подавиться. Надо ли говорить, что чувствовала я себя не в своей тарелке. Хотелось прямо сейчас воспользоваться предложением Зака, встать и уйти с ним, но так как я и без того показала себя не с лучшей стороны, пришлось сидеть так, словно я проглотила кол и медленно поедать то, что мне положили в тарелку.
- Ну что, пойдём? – поднявшись, Зак протянул мне руку, сразу же после того как я положила в рот последний кусок.
- Пойдём, - кивнула, кладя вилку и поднимаясь.
- Закери! - Громогласно произнёс Владлен.
- Правитель, клянусь, глаз с неё не спущу и верну в целости и сохранности, - пообещал Зак, стукнув себя кулаком по груди.
- Можешь её потерять, плакать никто не будет, - тихо произнёс Николас, но я расслышала.
Все расслышали.
Зачем он так? Я ведь ему ничего плохого не сделала. Из-за чего он так взъелся?
- Пошли, - Зак потянул меня к двери, и я позволила ему себя увести, послушно переставляя ноги.
- Не думал, что Николас тебе так сильно понравится, по нему, конечно, многие девчонки сохнут, но чтобы запасть на него вот так, с первого взгляда.
- С чего ты взял? – Мы с Заком, пройдя по коридору, вышли к винтовой лестнице, после чего повернули направо и вновь пошли по узкому коридору.
- Видела бы ты своё лицо! На нём же большими буквами было написано: «ВЛЮБИЛАСЬ».
Невероятно! Сейчас, когда поблизости не было Николаса, я недоумевала, как могла так остро на него реагировать? Надменный, напыщенный себялюбивый представитель мужского пола, я всегда таких стороной обходила, а тут… Не иначе произошло временное помутнение рассудка.