– Каин, – пьяным, возбужденным шепотом. – Каин, – бессвязно. В самые губы. Не прерывая поцелуя.
Кусает до крови. Облизывает. Заставляя меня прорычать. Прижать ее к себе. Углубить поцелуй. Ее мягкие, пухлые губы – немыслимое наслаждение. Горячие. Каждое касание оставляет след. Ожог. Жгущую рану. Мы оба сходим с ума. Проваливаемся в пропасть. Губим друг друга. Лихорадочное движение рук. Хочется насладиться не только губами, но и ее телом. Сука! Резко останавливаюсь, отстраняя Чарли от себя. Тяжело дышу, не понимая, что натворил. Дико хочется еще. Это скотское желание продолжить начатое дразнит мою ярость. Которой и без того слишком много. Чего я добивался? Чего хотел? Стереть поцелуй того недоноска, оставив в памяти Чарли только свои губы! Твою мать. Рядом с ней все запутывалось. Она умудрялась подчинять меня своей власти, не до конца это понимая.
– Ты этого хотела? – хватаю Чарли за руку, дергая на себя. Глаза мутные. Зрачки все еще расширенные. Девчонка пьяна и возбуждена. – Стать опытной! Развязной. Понравилось?! – кричу диким голосом, начиная тащить ее к зеркалу. Принимаясь злиться вновь, осознавая, что если бы я не приехал, она бы отдала свое тело какой-то малолетнему засранцу. – Посмотри на себя, Чарли! – требую, но она отворачивает голову, не подчиняясь. Хватаю за подбородок, вынуждая смотреть в зеркало на нас обоих. – Кого ты видишь в этом отражении? Кого?! – Ее всю колотит. Не от моей ярости. Все еще от поцелуя, который она не хотела прекращать, так же, как и я. Молчит. – Вот я вижу перед собой вульгарную шлюху! Пьяную. Накачанную наркотиками девку. Которой можно пользоваться сколько угодно. Дрянь, – отпускаю пальцы от подбородка, толкая ее к зеркалу. Держу за волосы, – скажи, разве можно с тобой обращаться по-другому, когда ты так дешево себя ведешь? Я подарил тебе шанс на нормальную жизнь, но ты не хочешь им воспользоваться. – Меня до одури злила ее самостоятельность, на которую я никак не мог повлиять. – Но, похоже, образ дворовой девки мне не удастся изменить. Ты постоянно доказываешь, что я не вправе распоряжаться твоей жизнью, но во что ты превращаешь ее сама. – Отпускаю волосы, и Чарли, скользя руками по зеркалу, приземляется обессиленно на пол. – Завтра же вернешься в школу. Хотя, наверно, это бессмысленно. Все равно сделаешь по-своему. Ты сдохнешь, девочка, в какой-нибудь подворотне, – громко выдыхаю, разворачиваясь к ней спиной.