Грегори поймал её лицо в ладони, ещё секунду боролся с собой, опасаясь окончательно потерять контроль, а затем прильнул к её губам, жадно впитывая их в себя.
Рука Кейтлин исчезла с его плоти, но Грегори лишь заметил, что теперь самым чувствительным местом вжимается в горячее, нежное тело.
Кейтлин накрыла ладонями его ягодицы, сжимая и теснее прижимая к себе.
Грег обычно позволял любовницам не слишком много, предпочитая оставлять за собой контроль — но это была Милдрет, и Грегори сдавался шаг за шагом, чувствуя, как с каждой секундой растворяется в ней, полностью забывая обо всём.
Они целовались, поочерёдно прижимая друг друга к холодным стенам, скользили руками по влажным телам, напрочь забыв о том, зачем пришли сюда. И только когда губы Милдрет, оторвавшись от губ Грега, принялись скользить по его влажным плечам, Грег смог прийти в себя ровно настолько, чтобы вспомнить, почему не подпускал Кейтлин до сих пор.
— Стоп! — сказал он.
Кейтлин замерла, прижимаясь губами к его правому соску.
— Кейти, стоп. Милдрет.
— Не хочу, — Кейтлин чуть отодвинулась, чтобы сказать это, и тут же снова лизнула сосок, чуть прикусила и втянула в себя, вырывая из горла Грега протяжный всхлип. — Я так долго искала тебя, Грег, — новый укус, — так долго видела только во сне, — мягкое поглаживание языком, — так долго мечтала о тебе.
Грегори улыбнулся, старясь скрыть внезапно проснувшуюся тянущую боль в груди.
— Я тоже, но…
— Не смей ничего говорить! — Милдрет выпрямилась, и теперь они смотрели друг на друга вровень.
Грегори толкнул девушку к стене, и когда Кейтлин коснулась затылком кафеля, поймал её губы своими, снова погружая в бешеный, поглощающий остатки сознания поцелуй.
Грегори сам нащупал рукой её промежность и принялся ласкать — почти грубо, так, как хотелось обоим в этот миг. Тут же ощутил тонкие пальцы Кейтлин на собственном члене, а через секунду их руки задвигались в такт.
Он всё ещё чувствовал Кейтлин всем телом, каждой клеточкой кожи, хоть и ощущал теперь, что это слишком мало, и снова «не то». Им обоим хотелось большего, хотелось проникнуть друг в друга, слиться в одно, но именно в этом, последнем несоответствии, крылась надежда Грега.
Милдрет первой вытянулась в его руках и обмякла — с глухим всхлипом всем телом прижавшись к нему. Грег мог расслабиться с трудом, и, видимо, чувствуя это, Милдрет, не отрываясь от его тела ни на миг, скользнула на колени и поймала губами напряжённый член. Одного этого зрелища оказалось достаточно — белая горячая жидкость брызнула ей на лицо, а Грегори показалось, что он сейчас рухнет на пол.