— Стой смирно, — велел мне Дарвальд. Он тоже отражался в зеркале, и на его фоне я выглядел совсем уж жалко. — Семь Падших, как ты еще ноги не отморозил на этом полу!
— Привычный я, — проворчал я, — всю жизнь босиком от снега до снега. У меня копыта — куда там лошади!
С этими словами я почесал пяткой левой ноги лодыжку правой, и Дарвальда заметно передернуло от... хм... пусть будет скрежет.
— Спасибо, когтями по полу не клацаешь, — сдержанно сказал он. — Стой, не вертись...
Признаюсь, я разинул рот, глядя на свое отражение. Сперва с лица, шеи и рук сполз слой грязи, и стало ясно, что я по-прежнему светлокожий, как вся моя родня. Так-то я летом загорал до черноты, но после побега перешел, считай, на ночной образ жизни, а за последние полгода загар совсем пропал. Или вместе с грязью облез, не знаю.
Потом то же случилось и с волосами — вовсе они не тускло-серые, а цвета старой соломы, и даже блестят! Нет, я не девчонка, чтобы перед зеркалом красоваться (а Дарвальд явно так делает, вон как наряжен), но уж больно разница была заметна...
А потом я лишился одежды и онемел от такого коварства.