— Одни школьники, да?
— Да, — признал Аркадий Борисович. — Ничего. Определим вас пока к аналитикам. Ребята там куда спокойнее, чем в группе А. Ну и при необходимости назначим индивидуальные занятия, хорошо?
— Конечно, — кивнула я. — Спасибо. Было бы неплохо, если бы кто-нибудь объяснил, что вообще происходит. С миром. Если, конечно, вариант моего помешательства можно исключить окончательно.
— Будьте уверены, — рассмеялся директор. — Ничего ненормального с вами не происходит.
— Верится с трудом, — пробормотала я.
— Что ж, я кое-что расскажу вам, дабы избавить от ненужных сомнений. Мир, который мы знаем, в самом деле меняется. Сверхъестественное, те явления, которые не признает большинство, было всегда, но не носило столь глобального характера. Пугало и отрицалось. Эти времена подходят к концу. Ткань мира истончается, и барьер, разделяющий привычную нам реальность и тонкий мир — стирается. Как следствие, к нам все чаще проникают обитатели оттуда, не всегда дружелюбные. Мы же учимся проникать туда, взаимодействовать или отгораживаться. Меняется сама плотность пространства, и меняемся мы. Это не хорошо и не плохо, это данность. А вот взгляд на происходящее у всех разный. Кто-то мечтает оградить людей от нависших перемен, замедлить преображение мира. Кто-то течет в созвучии с происходящим, но бережет шаткое равновесие, не позволяя «гостям» из другого мира задерживаться здесь надолго. А есть и те, кто сам открывает им двери.
— И к которым относитесь вы? Какой подход верен?
— Мы помогаем развить и подчинить способности, Оксана, а не прививаем мировоззрение. Этот выбор каждый делает сам.
От директора я вышла задумчивая и отрешенная. Мысли витали где-то далеко, никак не желая возвращаться в привычное русло. А потом меня отвлек шепот.
«Опасно, опасно. Они идут», — словно шелест сухих листьев.
Я остановилась, прислушалась и закрутилась на месте, в попытке уловить, откуда исходит звук. Но шепот уже стих, а на смену ему пришел пронзительный вой похлеще любой сирены.
Ученики повыскакивали из аудиторий и столпились в коридоре.
— Опять!
— Начинается.
Кто-то зажимал уши. Другие прикрывали глаза и бормотали себе что-то под нос.
— Что это? — спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь.
— Прорыв, — ответила Альбина, появляясь у меня из-за спины. — Уже седьмой по счету! Ума не приложу, как такое вообще возможно, его ведь намертво запечатывают всякий раз!