В общем пылу схватки Надежда опасливо подползла к поверженному противнику, стараясь не привлекать к себе внимания. Вытащив клинок из разжавшейся ладони, она попятилась к стене.
Разобраться, где свой, где чужой, в мелькающих тенях и вспышках боевых пульсаров, не представлялось возможным. Все перемешалось в одну большую неразбериху – алые всполохи, свист и лязг.
Обернувшись на очередной воинственный клич, Надежда вонзила в движущуюся фигуру меч – противник сам напоролся на лезвие, как рябчик на вертел.
Какое–то мгновение они изумленно смотрели друг другу в глаза.
Потом Надежда выпустила клинок из рук и сражённый её воин рухнул, будто подкошенный.
И тут чьи-то руки со спины мягко легли ей на плечи:
– Спокойно. Это я. Держи руки внизу, ладно?
Руки Сандара, горячие и сильные, успокаивали и согревали, но, в то же время, лишали возможности шевелиться.
– Всё в порядке, – заверила он. – Всё кончено. Ты в безопасности. Когда я отпущу тебя, постарайся не разбрасываться молниями, хорошо?
Надежда кивнула.
– Что случилось? – спросила она. – Кто эти люди, что напали на нас?
– Гораздо интереснее другое. Ты ведь говорила, что не владеешь магией? И вдруг – гром и молния?
– В том-то и дело, что вдруг, – Надежда устало и посмотрела на свои руки, которые прежде никогда ничего подобного не делали. – В моём мире нет магии, нет королей, нет чародеек. А в вашем я сама для себя незнакомка.
– Сандар! Антрида! – позвала Инара взволнованным голосом. – Идите скорее сюда. Сурэй ранен!
Разговор о новообретённых способностях пришлось отложить на потом. В любом случае Сандар вряд ли бы смог чем-нибудь помочь. В магии он, похоже, разбирался мало.
Надежда умела правильно расставлять приоритеты – сейчас было важным оказать помощь Сурэю. Травмы – это как раз по её части.
Но стоило лишь взглянуть на раненного, Надежду взяла оторопь:
– Они зубами его рвали, что ли?!
Возможности диагностики при визуальном осмотре невелики, но даже они давали отрицательный прогноз.
В области печени находилась обширная колото–рваная рана. В области ключицы разорвана не только кожа, но мышцы разворочены так, что кости просвечивают. Даже при наличии антибиотиков такие травмы считались трудно совместимыми с жизнью. Здесь же вторичного инфицирования избежать не удастся при любом раскладе.
Парень обречен.