- Не останавливаться! Время не ждет, золото тоже! - крикнул он тем, что были позади.
И первым пришпорил коня:
- Хей!
...Охота продолжалась...
ГЛАВА 1. Лист первый. Неожиданная встреча
Рейс недовольно тряхнула головой, прогоняя остатки сна. В этом году он снился ей все чаще и чаще, едва ли не каждую неделю. Притом так явственно, будто сама Рейс и была той волчицей. Убегала вместе с ней, боялась до нервной дрожи, любила, надеялась, шептала слова древнего заговора. И просыпалась в холодном поту, пытаясь вспомнить подробности охоты или хотя бы пару заветных слов, казалось бы, намертво врезавшихся в память. Но все скрывал туман, плавно перетекший в реальность и прячущий в своих глубинах просыпающийся предрассветный лес. И чужака, притаившегося где-то рядом и жадно рассматривающего девушку.
Рейн, свернувшийся лохматым клубком, получил удар локтем в бок и недовольно засопел, встряхнулся, обдав хозяйку запорошившим серебристую шкуру снегом. Вскочил, принюхался, предупреждающе клацнул зубами в сторону бурелома и преспокойненько потрусил в глубь леса по своим волчьим делам, оставляя темные следы на тонком шелке первого снега. Девушка насмешливо фыркнула.
- Дал же бог защитничка! – вздохнула она, встряхивая плащ и переплетая растрепавшуюся косу.
Рейн был парнем своенравным, под стать своему предшественнику. Тот тоже мог бросить девушку один на один с неведомой опасностью, заявляя потом, что, дескать, ничуть в ее способностях не сомневался. Рейн-второй говорить, естественно, не мог, но смотрел столь укоризненно, что Рейс и самой становилось стыдно за свои нехорошие мысли. Ни Рейн-волк, ни Рейн-человек ее никогда не подводили.
Рейс не знала, что тогда, пять лет назад, нашло на Рейна Лансо, отчего он выбрал именно ее – самую обычную, хоть и весьма себе симпатичную бродяжку. Нрава он был сурового, если не сказать жестокого, но к своей жене (а на деле ученице) относился с отеческой теплотой и даже своеобразной лаской, от которой нередко оставались весьма болезненные синяки. Рейн истово взялся за обучение жены, которую почему-то не бросил после того занимательного дельца, где Рейс блистательно сыграла малолетнюю дурочку, выскочившую за первого встречного, чтобы сбежать из дома. Положим, дома-то у Рейс никогда и не было (не считать же за таковой приют, где она провела первые одиннадцать лет своей жизни), и до «баронессы Элейсталь» безродной бродяжке Рейс, как до края Полигона. Но баронесса из нее вышла премиленькая, капризная и взбалмошная – достоверная, короче. Рейн после говорил, что едва не пришиб наглую женушку. И только огромный гонорар удержал его руку. Настоящую баронесску они тогда, разумеется, нашли. Не выдержала девчонка такого издевательства над собственной репутацией. После, наверняка, локти кусала, но Рейс ее судьба волновала мало. В отличие от своей собственной.