А ещё я так и не нашла свои трусики. Даже закралась коварная мыслишка, что Эдриш их втихушку прикарманил, но стоило лишь бросить косой взгляд на хмуро заправляющего рубашку в брюки мужчину, как всё желание расспрашивать пропало само собой. Сиди он с таким угрюмым лицом вчера в баре, не подошла бы даже на расстояние выстрела!
- Идём, я знаю короткий путь к фри-зоне.
Своё удивление я предпочла оставить при себе. Сомнения, одно хуже другого, и так уже прочно засели в моих мыслях, так что чего мне хотелось меньше всего, так это выяснять, откуда он всё знает и кем здесь работает. Ну или у кого гостит. Дай мирозданье, он лишь гость на станции, а не кто-то из постоянного персонала. Хотя…
Вновь покосилась на хмурого хайда и снова себя одёрнула. Нет, одна ночь – сказка. Много ночей – обыденность. А ночь с этим мужчиной я хочу запомнить, как самую сладкую сказку своей не такой уж и безоблачной жизни.
К бару, где встретились вчера, мы дошли за каких-то пятнадцать минут. Судя по хмурой складке на лбу Эдриша, он плохо представлял себе наше прощание, но я пошла ему навстречу и прильнула первой.
- Я запомню тебя до конца жизни, медвежонок. И даст случай, когда-нибудь мы встретимся ещё и обязательно повторим это безумство.
Поцелуй отдавал горечью, но вместе с тем был терпким и бесценным, как именной коньяк тысячелетней выдержки.
А затем я сбежала в уборную бара, чтобы дать ему время уйти, куда хотел. Заодно скрыть факт того, что самой мне совсем не нужно в сторону космодрома.
Пока тянула время в ожидании, слегка умылась и даже попыталась расчесаться, но в зеркале как отражалась растрёпанная рыжая лахудра, так и продолжала отражаться. Ох уж эти непослушные кудри… Не самое полезное наследие отца-хайда. В отличие от феноменального обоняния, доставшегося мне от него же, волосы с самого детства были моей головной болью. Они не желали лежать ни в одной причёске и категорически отказывались расчёсываться без крепкого словечка и титановой расчёски. А ещё росли как сумасшедшие, так что стриглась я не реже раза в месяц, оставляя длину до плеч, чтобы хоть как-то держать их в узде. Но при этом всё равно вечно ходила с огненным взрывом на макушке, даже если расчёсывалась всего минуту назад.
Выждав контрольные десять минут, я потянула ещё три минуты, затем ещё одну и только когда на мой коммуникатор пришло негодующее сообщение от мистера Саллина, что он уже двадцать минут пытается меня найти, ведь нам необходимо срочно посетить начальника станции, я поняла, что пахнет жареным. Снова!