И глазками так игриво: хлоп-хлоп.
Эдришу хватило доли секунды, чтобы разложить по полочкам все входные данные и оценить возможные последствия своего решения. Раз – он видит её впервые. Два – она точно не сотрудник станции. Три – или проститутка, или из туристов. Четыре – во взгляде искренний интерес без доли страха, что важно. Пять – у него так давно не было женщины…
- Присаживайтесь, мисс.
Он даже галантно отодвинул стул, попутно мазнув пальцами по её запястью и убедившись, что в геноме незнакомки действительно отметились хайды, как ему померещилось вначале. Что ж, неплохо. Теперь, главное, не спугнуть напором. Наверняка уже завтра она отправится дальше в поисках приключений на свою прелестную рыжую головку, а он… Он продолжит свой трудовой подвиг.
- Вы так любезны, - меж алых от природы губ игриво скользнул язычок, и незнакомка рассмеялась низким хрипловатым голосом, враз пробуждая в нём самые низменные желания. – Меня зовут Шанния, а вас?
Когда и в пятом по счёту баре оказалось битком, я плюнула и решила действовать нагло. Окинула внимательным взглядом посетителей, задействовала бабкино наследие и отправилась на абордаж. Со спины кандидат в соседи по столику выглядел неплохо, но стоило мне только заглянуть ему в глаза, как я сразу поняла, что пропала. Хайд! Чистокровный хайд!
Я даже что-то говорила, он отвечал, я глупо и невпопад смеялась, но, кажется, его это устраивало. Силы внеземные, неужели я действительно встретила чистокровного хайда? Да я только в галосети их видела, да от бабули слышала, каким гадом и подлецом оказался мой собственный папуля, заделав меня мамуле и убыв в неизвестные дали.
И вот сейчас я прекрасно понимала мамулю, которую видела лишь раз в жизни в минуту рождения…
Он был прекрасен!
Высокий, мощный, с хищной аурой зверя и завораживающими янтарными глазами с вертикальным зрачком. Русый цвет его волос с проседью и вечернюю щетину я рассмотрела далеко не сразу. Как и самый краешек татуировки, то и дело выглядывающей из-под воротника рубашки.
После этого я окончательно распрощалась со здравым смыслом, решив во что бы то ни стало избавить этого хайда от рубашки, чтобы дотошно обследовать каждую клеточку его безупречного тела.
А что? Почему нет? Дама я свободная, с завтрашнего дня глубоко работящая. Бабулино наследие, опять же, берёт своё… А ему хоть изредка, но необходимо потакать, иначе жди беды. К тому же мужчина явно из туристов – вон как щегольски одет. И пахнет совсем не как шахтёр, тут даже к бабке не ходи. Ну и как последний аргумент: хайд просто не может быть работником станции. Хайдам необходимы простор, свобода и ощущение твёрдой земли под ногами - такова их жизненная позиция и сама суть. Говорят, они ужасные мужья с гипертрофированным чувством собственника, безумно требовательные и просто невыносимые начальники, но при этом самые потрясающие во вселенной любовники!