— Мистер Готье! — Я резко обернулся на вкрадчивый чуть дребезжащий голос швейцара. — Мистер Уильямс просил передать, чтобы вы скорее разыскали его.
Я вежливо улыбнулся импозантному мужчине в дверях, а затем прошел внутрь, медленно оглядываясь по сторонам.
Всё вокруг искрилось и переливалось сотнями огней. С потолка свисали диковинные цветочные гирлянды, усыпанные кремовыми бутонами, словно в райском саду до грехопадения Адама и Евы. Модный дизайнер постаралась на славу: я не узнал обычно оформленный в лаконичные серо-стальные тона холл отеля — на смену пришло нечто сказочное и мерцающее.
— Демиан, поздравляю с годовщиной отеля! — услышал за спиной звук ласкового женского голоса и обернулся, врезавшись взглядом в Селесту — девушку моего друга Эрика.
«Девушка Эрика» — это словосочетание вводило в ступор. По правде говоря, до сих пор не верилось, что у них всё серьезно — она переехала жить к нему в Нью-Йорк, а он стал похож на щенка с вечно текущими слюнями и поджатым хвостом.
— Поздравляешь? А где же тогда твой подарок?! — спросил, чуть выгнув бровь, хитро вглядываясь в её красивое лицо.
Щеки девушки вспыхнули, она развела руками. Селеста всегда нервничала в моем присутствии. Мне нравилось производить на неё столь сильное впечатление. Иногда я задумывался, что, если бы сам тогда приударил за ней?! Ведь несколько лет назад она понравилась не только Эрику и Жану, но и мне.
Смазливое личико с пухлыми губами и большими по-детски распахнутыми голубыми глазищами. Маленькая и хрупкая. Определенно в моем вкусе. Но лучший друг заприметил её первым, и я не стал лезть на рожон, а, наоборот, можно сказать, выступил святым Валентином для их пары.
Губы дрогнули от легкой ухмылки, когда я вспомнил непростую историю их взаимоотношений.
— Да расслабься! Ты и сама как подарок, крошка, — подмигнул, посылая ей загадочную улыбку.
— МОЙ ПОДАРОК!
Эрик возник ниоткуда и, по-хозяйски обвив руками талию Селесты, притянул её к своему торсу. Она тут же водрузила ладони на его руки, расслабленно выдохнув. Иногда, наблюдая за ними, я всё же ощущал что-то вроде уколов ревности. Рядом с этими двумя чувствовал себя особенно одиноким и ущербным.
— Здравствуй, друг! Мог бы и приехать вовремя на праздник, — чуть прищурившись, бросил мне Эрик, продолжая поглаживать живот Селесты.