Элидес отпила кофе.
- Нет.
- Нет? Ну… Я думала, после такого разачарования ты захочешь домой, но конечно, можем остаться. Мы ещё не были в том ресторане, где над водой столики на гравитационных площадках и подсвеченные фонтаны вокруг. Туда только проверенных пускают, по картам, шушеры мы там не встретим.
- Нет, я не собираюсь никуда ходить!
- А чего тогда тут делать? – опешила Афина.
- Хочу отомстить!
Охранница не сразу сообразила.
- Отомстить? Но кому?
- Всем этим смазливым мужикам, которые думают, будто меня можно разводить, как наивную дурочку! Будто могут плюнуть в душу и ничего им за это не будет. Надоело!
- Погоди… Погоди, Эли, отомстить, это что, сразу всем?
- В лице одного. Пусть за всех отдувается.
- Эли, это плохая идея.
Элидес высокомерно задрала голову.
- А я разве должна тебя спрашивать? Твоя работа – ходить за мной следом и не допускать, чтобы со мной что-тнибудь случилось. Не больше.
- Да. Но я могу позвонить твоим родителям.
- Один день свободы.
- Что?
- Один день свободы! Ты проиграла спор и целый день не будешь мешаться под ногами. Помнишь?
Афине очень хотелось сказать, что этого не будет, но попробуй только – и подопечная больше никогда не станет её слушать. Да и заменит на другую охрану при желании. Кто потерпит обман от человека, с которым вынужден близко общаться, когда главная твоя беда – куча окружающих, готовых обмануть на каждом шагу?
- Сегодняшний день?
- Нет. – Элидес подумала. – Через несколько, я скажу заранее. Надо же подготовиться.
- Может, лучше…
- Я разве просила совета?
Ну, всё, Афина вздохнула и поднялась. Спорить бесполезно, жажда мести завладела подопечным объектом и ни к чему хорошему не приведёт, но поделать ничего нельзя. Пусть попробует, на собственных ошибках лучше всего учатся. Главное, проследить чтобы не убилась, остальное исправимо.
Элидес целый день не выходила из комнаты, с кем-то переписывалась и перезванивалась. Обед тоже заказала в номер. Единственное, что удалось услышать крем уха Афине, так это голос профессора Никамбекова, у которого Элидес проучилась два года на индивидуальном обучении. Ей приписывали большое научное будущее в космобиологии растительности и простейших, то есть учителя приписывали, а родители и она сама считали, что на кой это нужно? У человека с деньгами не может быть работы кроме этих самых денег, только хобби, а хобби всегда вторично.