А поскольку чародеек было немного, и еще меньше из них жаждали делиться своей кровью хоть с кем-нибудь, гуляла Снегурочка о-очень редко. Не так и много у Карачуна было богатств, чтобы кровь выкупать. Так что шанс перейти в другой мир для меня был весьма вероятен.
Я даже составила в голове убедительную речь!
Но Карачун на призыв не отозвался. И почему, спрашивается?
«Слова, чародейкой или колдуном сказанные, другую силу имеют, нежели слова, сказанные обычным человеком», — вспомнились слова Яра.
А значит, он должен меня услышать! Обязан!
Мне показалось, или вокруг резко похолодало, а изо рта вырвался пар?
От неожиданности я замолчала, наблюдая как по земле и мусорным контейнерам поползли дорожки морозных узоров. Правда, почти тотчас опомнилась, а сердце бешено застучало — вот оно!
Больше не обращая внимания на бомжа и наплевав на заготовленную речь, я торопливо выкрикнула:
— Карачун! Кровь дам тебе для Снегурочки! Исполни мое желание! Верни меня в тот мир!
И морозные змейки ускорились. Спустя считанные секунды вся стена из контейнеров была покрыта коркой льда, а затем раздался голос, суровый и властный:
— Иди сюда, Марья!
Вслед за которым лед словно ожил и с легким треском «отполз» к краям, открывая воронку, в которой крутилась непонятная, жуткая темная хмарь.
Я несмело подошла поближе и протянула руку, коснувшись туманной поверхности. И не ощутила ничего. Рука прошла сквозь поверхность, не встретив никакого сопротивления!
— А тебе слабо, Дэвид Копперфильд? — пробормотала я, собираясь с духом.
Однако собраться не успела. Кто-то крепко ухватил мою ладонь по ту сторону хмари и рванул на себя с такой силой, что я, словно шар в кегельбане, буквально влетела в воронку. Миг, и меня полностью поглотил густой, осязаемый мрак.
К счастью, паническое парение в «нигде» оказалось недолгим. Уже через несколько мгновений я ощутила, что твердо стою на ногах, которые хоть и ослабли от страха, но держали. Я тихонько приоткрыла глаза, и обнаружила, что оказалась в огромном, искрящемся инеем зале. Прямо перед возвышением с ледяным троном, на котором восседал знакомый дед Мороз!
Сработало!!!
От избытка чувств я едва не взвизгнула, но, заметив мрачный взгляд Карачуна, вовремя прикусила язык.
— Довольна, значит? — спросил тот, сверкнув глазами из-под кустистых седых бровей.